Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том первый. Нелли Шульман

и девчонки уезжали с Итамаром поездом из Льежа, через Францию, на Лазурный берег. За полуоткрытой дверью раздавался смех и шуршание, топот ног, и скрип половиц. Подростки собирали вещи, и бегали по всему поселку, прощаясь с друзьями.

      В Мон-Сен-Мартене пахло штукатуркой и строительным раствором. В рудничной конторе нашли планы городка, вычерченные до первой войны. Съездив в Брюссель, Эмиль выбил у нового правительства субсидию, на восстановление жилых кварталов. Вернувшись с заседания, Монах, сварливо, сказал жене:

      – Они о каких-то орденах начали болтать. Они связались с де Голлем, с британцами… – Эмиль пыхнул сигаретой, – хотят награждение устроить… – Монах усмехнулся:

      – Я ответил, что не о таком сейчас думать надо, а о том, как послевоенную жизнь в порядок привести… – Монах помолчал:

      – Знаешь, на войне все казалось проще, чем сейчас… – Роза обняла знакомые, крепкие плечи:

      – Надо справляться, мой милый. Мы с тобой за Маргариту ответственны, за мальчика, а они наследники Мон-Сен-Мартена… – о юном бароне де ла Марке пока так ничего известно и не было. Эмиль связался по телефону с Люнебургом, где пребывал майор Холланд. Положив трубку, он повернулся к жене. Темные глаза немного блестели:

      – Джон говорит, что Волк погиб, в Берлине. Авербах все подтверждает. Они в тоннелях метро фон Рабе искали, и Максим на пулю нарвался… – Роза помолчала:

      – Обидно, милый. Обидно погибать, в конце войны… – Эмиль смотрел на развалины Бреслау:

      – Я жду колоколов, в Мон-Сен-Мартене привык. Но здесь пока церкви закрыты, все в руинах лежит. К вечерне не звонят. Роза права, обидно нескольких дней не дожить до победы. Но еще обидней погибнуть, после войны… – по словам Джона выходило, что о Звезде никто, ничего не знал.

      В кибуце тоже не получали весточки от доктора Судакова, или его племянницы:

      – Авраам прошлым летом женился, в Варшаве, на докторе Горовиц… – вздохнул Итамар, – но больше новостей не приходило… – над развалинами города кружились птицы:

      – Ничего, мы затем в Польше и появились, чтобы всех разыскать. Частная миссия, так сказать. Не стоит его светлости знать, что мы здесь, не стоит ему слышать об Итамаре и его занятиях, во Франции… – услышав, что Роза собирается в Польшу, Эмиль, сначала, запротестовал:

      – У Маргариты каникулы. Сироты уехали, она к ребятишкам привязалась. Не надо девочку одну оставлять. И в городке работы много… – Эмиль наотрез отказался от поста мэра, сославшись на то, что должен лечить людей:

      – Летом выпуск в университете не состоится, – сухо сказал Гольдберг, на заседании городского совета, – а к осени, по данным амбулаторного приема, ожидается три десятка родов… – он постарался согнать с лица улыбку, – я один с ног собьюсь, учитывая, что шахты заработали почти в полную мощь, и на заводе льют сталь… – на заводе Эмиль хотел устроить фельдшерский пункт:

      – Пока