Всю жизнь за синей птицей. Николай Озеров

подвижный, легкий на подъем, обаятельный, культурный, воспитанный, чудесный собеседник, энергичный. Думаю, что многие из этих качеств дал ему спорт, точнее теннис. Говорю об Александре Викторовиче Правдине. О нашем бессменном руководителе (я имею в виду теннисистов «Спартака»), человеке большой души, ярком представителе отечественного тенниса, видном общественном деятеле, очень много сделавшем для нашего любимого вида спорта, о человеке, которого я очень любил, ценил и глубоко уважал.

      Еще в 20-х годах Правдин блистал на теннисных кортах, был неоднократным чемпионом Москвы в одиночном разряде, а в паре с Тихоновым побеждал в 1922, 1923, 1925, 1927 и 1928 годах. Играл красиво, самобытно, изящно, уверенно. Не раз успешно выступал Правдин и за сборную столицы в матчах против теннисистов Ленинграда. Мне довелось играть вместе с Александром Викторовичем, когда он уже заканчивал свою спортивную карьеру. В 1949 году московский «Спартак», где Правдин был многие годы руководителем секции тенниса, выиграл Кубок Москвы и Советского Союза. За нашу команду выступали Александр Викторович Правдин, Зденек Зигмунд, Сергей Андреев, Михаил Корчагин и я.

      Правдин был великолепным теннисистом. Но он еще в прошлом и хоккеист (играл за сборную), гребец, боксер, лыжник, словом, разносторонний спортсмен.

      С первого выхода на теннисную арену постоянным соперником до самого последнего дня моей спортивной карьеры был Семен Белиц-Гейман, ныне заслуженный тренер СССР, наш главный теоретик тенниса. Мы познакомились мальчиками на платформе станции Загорянка, где оба жили и играли. И вот с тех пор каждый год в различных разрядах – в одиночном, парном или смешанном – мы оспаривали победу друг у друга. Мы так хорошо изучили друг друга, что, казалось, – каждая встреча должна проходить в одном ключе и все заранее должно быть известно. Четыре раза жребий сводил нас в финалах всесоюзных личных соревнований. И каждый раз я ждал от своего соперника новой тактики, неожиданных решений.

      Белиц-Гейман был всегда в поиске. Рано он увлекся тренерской, педагогической работой, анализировал каждый матч своих соперников, интересовался современной техникой, лучшими игроками мира. Он много тренировался, больше, чем все мы, его товарищи. Он уделял огромное внимание физической подготовке. Я жалею, что он рано закончил свою спортивную деятельность, перестал выступать в соревнованиях. У него было чему поучиться. И теперешние наши мастера, вышедшие на международную арену и добившиеся больших успехов, видевшие все самое лучшее в мировом теннисе, думаю, с интересом бы посмотрели, как играл их наставник.

      У него была прекрасная подача. В годы его расцвета к нам приезжали теннисисты Венгрии, Польши, Югославии и в один голос заявляли, что у Белиц-Геймана лучшая подача в Европе. Здорово он играет у сетки, ничего не скажешь! Прекрасно играл с воздуха, бил смэш по отскочившему мячу (так у нас сейчас не бьет никто, включая чемпионов). Словом, это был прекрасный теннисист, грозный соперник.

      Мне везло. Играл я с Белиц-Гейманом