Лесник и его нимфа. Марина Нефедова

Но никто особо не расслаблялся, потому что потом она вызывала к доске и лепила пары.

      Однажды – это было классе в пятом – математичка в эту свою пятиминутку вдруг стала рассказывать историю о том, что был такой человек, Иисус Христос, что он делал много чудес, а потом его распяли на кресте, и он умер. А у него были ученики, они его тело украли, а всем рассказали, что он воскрес, и с тех пор считается, что Христос воскрес. Лита в первый раз тогда услышала про это. Эта история ей в одно ухо влетела, из другого вылетела, но в душе что-то осталось.

      А потом на день рождения, в двенадцать лет, Лита с родителями поехала в Питер – это, кстати, оказалась их последняя совместная поездка. И в Исаакиевском соборе эта история у нее вдруг всплыла. Маму интересовал тогда маятник Фуко, а Лита поминутно ее дергала и спрашивала про росписи: «А это что? А это кто?» Достала ее до того, что мама, хоть и была любителем искусства, наконец раздраженно сказала:

      – Возьми Библию и почитай, если тебе это так интересно.

      Потом они, кажется, пошли с родителями в ресторан, но Лита все никак не могла успокоиться.

      – А где мне взять Библию?

      – Не знаю.

      Библию взять было негде.

* * *

      В эту мерзкую погоду в школе было даже лучше, чем на улице. Но сегодня она не могла не прогулять, потому что была физра, а физрук над ней просто измывался. Полдня она провела в книжном магазине, греясь там и заодно читая все подряд. Потом магазин закрылся на обеденный перерыв, но еще и до перерыва продавщицы стали смотреть на Литу подозрительно, все равно надо было уходить.

      Она стала бродить по улицам, сунув поглубже руки в карманы своего негреющего плаща. От дождя ее спасала дурацкая шляпа с широкими полями, которую дала поносить Манька. В этом прикиде – черном плаще и шляпе, и еще из-под шляпы свешивались длинные волосы, которые загораживали две трети лица, – она была похожа на старуху Шапокляк в молодости. Так ей вчера сказал Вася Йод.

      Лита думала про Лесника. «Ты веришь в Бога?» – «Скорее да, чем нет». «Друг ушел в монастырь». Как-то это все интересно. Лита до него не встречала ни одного человека, который на вопрос о Боге отвечал хотя бы так. У Кремпа много было всякой фигни про карму, но все это было не то.

      Ей очень хотелось с кем-нибудь поговорить об этом. Была какая-то каста избранных, которая про это знала и понимала. Но никто из этой касты ей не встречался.

      В тринадцать лет она прочитала «Мастера и Маргариту», маме по блату кто-то дал. И после этого снова стала думать о Христе и о смерти.

      На самом деле о смерти она думала все время. В четырнадцать лет ходила по улицам и обдумывала, как ей повеситься. Потом был просвет на год с небольшим. А потом как будто ничего сильно не изменилось, но у нее – она даже не заметила, когда это началось, – появилось странное ощущение, что внутри как будто выключили свет.

      Только иногда во сне она слышала невероятную музыку. И днем пыталась родить хоть какие-то ее отблески. Иногда как будто удавалось. Но все равно все чаще ей хотелось заняться медленным самоуничтожением вместе с Кремпом. Однако внутренний предохранитель не давал так просто взять