Нет кузнечика в траве. Елена Михалкова

все приглядываются друг к другу… Его работа заключалась в том, чтобы сунуть палочку в бак, где летают почти невидимые полупрозрачные нити сплетен, и вытащить наружу плотный ком сахарной ваты. Факты!

      И где они?

      Фактов не было.

      «Она ни с кем особенно не общалась. Только здоровалась и улыбалась».

      «Очень милая женщина с огромным фотоаппаратом – я все время думал, как ей тяжело его таскать».

      «Уверена, она просто решила остаться в Греции и сбежала. Здесь такие красивые мужчины! Ваши русские мужья не очень внимательны к женам».

      Выслушав двадцать подобных версий, Бабкин начал свирепеть. Все эти доброжелательные люди откусывали по кусочку от его времени и сил, ничего не давая взамен.

      Пара новобрачных, для которых Ольга делала праздничную фотосессию, улетела две недели назад. Сергей разузнал их номер и позвонил очень удивленным ребятам в Москву, но и те не смогли пролить свет на исчезновение. С Гавриловой они познакомились в социальных сетях. Списались, встретились, понравились друг другу – и забронировали номера в одном отеле.

      – Подождите, она должна прислать нам обработанные фотографии! – озабоченно сказала юная жена. – Как же теперь нам быть? Знаете, это очень нехорошо с ее стороны!

      Этот рефрен Бабкину уже изрядно надоел. Да, Гаврилова поступила нехорошо. Так же нехорошо, как редакторы, помещающие в журналах кроссворды без ответов на последней странице.

      Лучше всего это сформулировала сухопарая немецкая старуха в красной бейсболке.

      – Так все-таки бедняжка умерла? – требовательно спросила она у Сергея.

      Бабкин ответил, что именно это он и пытается выяснить.

      Немка осуждающе покачала головой.

      – Знаете, в моем возрасте уже хочется определенности.

      – Ян, спроси, что она имеет в виду.

      Та устремила на Сергея недовольный взгляд.

      – Хотелось бы услышать финал этой истории до того, как я сама отброшу копыта.

      Ее слова стали последней каплей. «Устроили, понимаешь, развлечение!» – рычал про себя Бабкин, возвращаясь в номер.

      Его ждал еще один удар.

      Зайдя в холл, он увидел себя издалека в большом зеркале – громадную нелепую фигуру в красных пятнах, выглядевшую так, словно его закидали помидорами. Чертова рубашка!

      А теперь и Макар не слушает его отчет.

      – Ян, где здесь можно купить одежду? Нужна рубаха.

      – Э-э-э… В городе. Два часа езды. У вас нет другой, да?

      От сочувствия, выразившегося на лице мальчишки, Бабкину захотелось его придушить.

      – Жена чемодан собирала.

      Красноречивая ухмылка дала понять, что думает Ян о мужчинах, которым жены собирают вещи в поездку, и о мужьях, которые доверяют такое ответственное дело женщинам.

      – Мне нужно еще раз осмотреть номер Гавриловых, – внезапно сказал Макар. – Ян, ты с нами.

      В комнате вопреки заявленному намерению Илюшин не стал ничего искать. Он сразу подошел к окну.

      Петр Гаврилов мутным взглядом следил за ним из кресла. Возле его босых ног стояла пустая