Свадебное путешествие Гиацинта. Эллин Крыж

d́dietro d́oro,

      Vieni piu presto

      All mi Amo-ore!

      Виола, не переставая грести, сразу включилась в итальянско-провансальское трио и пела куплет вместе в Джордано и Гиацинтом. Припев пели все. Даже Розанчик, которому музыка как предмет изучения казалась сложнее, чем китайский язык, очень неплохо подпевал в общем хоре и ни разу не сбился с ритма, аккомпанируя колокольчиками мандолине и гитаре. Гиацинт, улыбаясь, вполголоса запел второй куплет, Виола и Джордано вторили ему:

      Искры!

      Млечного пути льются

      с весла

      Близко

      Тот квартал, где ты девчонкой

      жила

      И как прежде, на ступеньках древних ворот…

      Гондольер, скорей!

      Там меня любимая ждёт.

      Хор подхватил припев. Его повторили несколько раз. Музыканты ещё раз проиграли припев без слов и спели две последние строчки с долгой ферматой на словах: “All mi… Amore!”,[60] и заключительный аккорд отразился эхом от стен домов на набережной.

      Все счастливо засмеялись. Им просто нравилась прогулка по “Ночной Венеции”, которая под музыку стала ещё более изумительной, чем раньше.

      – Ещё! Пойте ещё! – потребовала Фиалка Триколор.

      – Ну и монашка! – хмыкнул Розанчик, и тотчас получил подзатыльник. – Эй! Я пожалуюсь Пассифлоре! – возмутился он, поправляя свою шляпу.

      – Когда она вернётся из экспедиции в Конго, – уточнила развеселившаяся Фиалка. – Только зря, орден мадемуазель Пассифлоры песни и смех не запрещает, если это не во вред душе.

      Матиола не выдержала:

      – Смотрите, как красиво! Совсем как у нас в Неаполе. И звёзды кружатся… Нет, тут нельзя молчать!

      Она встала во весь рост в лодке и хорошо поставленным контральто запела:

      Sul mare lucica

      ĺastro d́argento

      placida ́e ĺonda

      prospero é il vento…

      Гиацинт тут же заиграл аккомпанемент песни на гитаре и снизу сияющими глазами глядя на Матиолу, подхватил слова на итальянском:

      …Venite alĺargile

      Barchetta mia

      Santa Lucia,

      Santa Lucia![61]

      Матиола удивлённо вскинула брови, но, по-видимому, согласилась на дуэт, потому что без задержки включилась в мелодию, и повторяющуюся строфу они пели вместе.

      “Однако! – думала маркиза, присев на скамейку напротив Гиацинта и не переставая петь вместе с ним. – Тембр голоса у этого чудовища, по крайней мере, очень красивый. Но нагле-ец!!”

      Джордано изо всех сил старался подавить смех, который просто кипел в нём при виде этой сцены, и не выпустить из рук мандолину. Фиалка снизу потянула Виолу за платье:

      – Боже мой! И мамочка когда-то хотела его убить?!

      – Она и сейчас недалека от этого желания, – шёпотом ответила Виолетта, продолжая машинально работать веслом и глядя на шикарный дуэт тёщи и зятя. – Да… они спелись!

      Фиалка хихикнула:

      – Самое смешное, что и в буквальном смысле – тоже. Только послушай!

      Матиола вмешалась в их беседу:

      – Девочки, про Неаполь поём все вместе!

      Дочери послушно подхватили очередной куплет:

      O, dolce Napoli,

      O suol beato,

      Ove sorridire

      Vole

60

“Аль ми Амо́ре” – к моей Любви (ит.)

61

"Санта Лючия" – не просто имя святой, это гавань и набережная в Неаполе. Примерное содержание песни самое «прибрежное»: "Над морем сияет серебряная звезда; гладкие волны; тихий ветерок… Плыви, моя лодочка, домой, прямо к Санта Лючии…". Чтобы вполне оценить местный колорит песни нужно вспомнить "Шаланды, полные кефали…" Только в этом случае всё станет ясно без перевода.