Свадебное путешествие Гиацинта. Эллин Крыж

ответила за Джордано Фиалка Триколор. – Я сама читала об этом в одной книжке. Там было про жизни Владык из Ватикана и я помню описание этого случая. Только забыла, с каким Папой Римским это произошло. То ли с Евгением IV, то ли… не помню.

      Окружающие посмотрели на Фиалку с уважением – она была монахиней и в чём, в чём, а в Папах Римских разбиралась.

      – Джордано, – спросил герцог Провансальский, – ваша семья уже сколько лет владеет этим садом?

      – Ну… Сначала, ещё в древности, Георгинам принадлежал только форт Бельведе́р, мы туда ещё сходим. Он построен возле старинных ворот Святого Георгина, в XVI веке. По заказу одного из моих прадедов, не знаю в каком колене, архитектор Бернардо Буонталенти построил форт Бельведер – смотровую площадку города. Вот, а в 1743 году, после смерти последнего представителя Великих герцогов Медичи, Сад Боболи остался в наследство нам – семейству Георгин. Мы ведь многие века были сподвижниками Ирисов, даже защищали их во время знаменитого “заговора Па́цци” против них. В каком же году это было…?

      – В 1478, – подсказал Гиацинт. – На Пасху.

      – Да, точно, – кивнул Джордано. – Ну вот, после ухода Медичи, сад и титул герцогов Тосканских перешёл к нам, Георгины состоят в родстве с Ирисами, хотя и не в прямом. Например моя тётка – Тигридия Павлинья[43] – из Ирисовых. Её семейство приехало из Мексики в XVI столетии, и она не коренная флорентийка, но всё-таки…

      Так, беседуя об истории Сада и правящих семейств Флоренции, гости, под предводительством молодого графа Георгин, вышли на главную аллею. Прямо перед ними в просвете между оливами сверкала водная гладь искусственного озера. “Экскурсанты” вышли на его берег.

      Это был круглый пруд с островком посередине, с двумя узкими перемычками между берегами и центральным круглым островом. Возвышаясь над водой, белели мраморные статуи греческих богинь и нимф. Перед собравшимися на берегу гостями поднимался из воды каменный невысокий островок, поросший зеленью и окружённый листьями кувшинок. На острове сидела, испуганно застыв, мраморная дева, видимо наяда, но, может, и какая-нибудь богиня – Афродита, например. Хотя, вряд ли: у ног “богини” сидела большущая зелёная лягушка из бронзы, а с другой стороны островка пристроилась ещё одна глазастая химера, такая же зелёная и смахивающая на розу, превращённую в улитку. Но, возможно, и наоборот.

      В центре острова на высоком постаменте поднимался в небо фонтан в виде мраморной чаши, наполненной водой и с античным героем на постаменте, в центре чаши. Тоненькие струйки фонтана искрились радужными брызгами. Пруд окружён был невысоким каменным заборчиком с фигурными изгибами. На острове росли круглые подстриженные оливы, а по краям берегов и дорожек были расставлены большие кадки с кустами кизильника, усыпанного красными ягодками. На каждом фрагменте изгороди, с двух сторон стояло по две таких кадки.

      – Этот пруд называется бассейн Изоло́тто. Здесь на острове было любимое место свиданий моих родителей, – рассказал Джордано. – Там, возле фонтана, отец сделал

43

Тигридия павлинья (Tigridia pavonia). Семейство ирисовые, касатиковые (Iridaceae)