Тайные письма великих людей. Сборник

недавно веселились мы съ нимъ на серебряной свадьбѣ нашихъ родителей; онъ покинулъ насъ совсѣмъ здоровымъ, и вдругъ получаемъ извѣстіе о его кончинѣ. Первое время я словно окаменѣла, не говорила, не плакала. Алеманъ, часто бывавшій у насъ въ это печальное время, говоритъ, что его очень пугала моя каменная улыбка. Природа не выдержала этого ужаснаго состоянія, и я тяжко заболѣла. Однажды ночью, когда Луиза послала за докторомъ, такъ какъ у меня было сильное удушье, и я ежеминутно могла задохнуться, – мысль о смерти была мнѣ совсѣмъ не страшна.

      Но голосъ изъ глубины души: «о тебѣ будутъ печалиться любимые тобою, и одного ты можешь еще осчастливить», – вдохнулъ въ меня новыя силы, и я радовалась тому, что врачебное искусство возстановило мое здоровье. Въ ту пору, дорогой Генрихъ, письмо отъ тебя могло бы значительно облегчить мое состояніе, но твое молчаніе усилило мою муку.

      Видѣть родителей, доселѣ всегда счастливыхъ, – видѣть ихъ вдругъ такими убитыми, и особенно видѣть мать вѣчно въ слезахъ, – это было слишкомъ. Сверхъ того, мнѣ предстояло вынести еще большую борьбу. Въ Линдовѣ скончалась настоятельница. И такъ какъ о старѣйшей въ монастырѣ черезчуръ много говорили, а я была второю, можно было ожидать, что настоятельницею буду я. Дѣйствительно, меня спрашивали, хочу ли я быть ею; матушка совѣтовала мнѣ занять этотъ постъ, для меня чрезвычайно выгодный, межъ тѣмъ какъ я не могла еще опредѣлить моего будущаго. Но мысль жить постоянно въ Линдовѣ (что было бы въ такомъ случаѣ необходимо) и воспоминаніе обѣщанія, даннаго мною тебѣ, – не жить тамъ – заставили меня избрать въ настоятельницы фрейлейнъ фонъ Рандовъ, которая вскорѣ и займетъ это мѣсто.

      Неужели тебѣ меня не жаль? Мнѣ пришлось много вынести. Утѣшь меня поскорѣе радостною вѣстью о себѣ, подари мнѣ какъ-нибудь два часа и напиши побольше.

      Отъ сестеръ твоихъ слышу только, что ты пишешь имъ рѣдко, и самое большее, что могу узнать отъ нихъ, – это названіе твоего мѣстопребыванія; поэтому можешь себѣ представить, какъ хочется мнѣ услышать побольше о тебѣ.

      Радостей у меня мало; порою наша маленькая Эмилія доставляетъ мнѣ счастливыя минуты. Она начинаетъ уже говорить, и когда я спрашиваю: «что дѣлаетъ твое сердечко?» она отвѣчаетъ отчетливо: “mon coeur palpite”, и при этомъ держитъ правую ручку на сердцѣ. Когда я спрашиваю: «гдѣ Клейстъ?» она раскрываетъ книгу и цѣлуетъ твой портретъ. Обрадуй меня скорѣе письмомъ, я очень нуждаюсь въ утѣшеніи.

      Весна вернулась, но не принесла съ собою счастливыхъ минутъ, которыя она у меня отняла. Но я буду надѣяться. Рѣка, которая никогда не течетъ обратно, катится черезъ пустыни и скалы, но въ концѣ-концовъ доходитъ до прекрасныхъ, плодородныхъ странъ. Почему бы и мнѣ не ждать отъ рѣки-времени, что, наконецъ, и она приведетъ меня къ прекраснѣйшимъ берегамъ? Желаю тебѣ какъ можно больше счастливыхъ дней въ твоемъ путешествіи, а затѣмъ, наконецъ, и радостнаго отдыха.

      Обѣ картины Л. и книга со стихами хранятся у меня, остальныя вещи у твоего брата. Думали, что онѣ принадлежатъ Карлу, и потихоньку переслали ихъ мнѣ.

      Напиши