Жрица Итфат. Вадим Зеланд

всегда надо выбирать то или другое, а не все?

      – Тили-Тили, нам пока даже нечего выбирать.

      – Просто, я ненавижу положения, которые вынуждают!

      – Как вынуждают?

      – Вынуждают и принуждают и заставляют! Это как принуждение есть молочный суп. Меня в детстве заставляли его есть. А я ненавижу молочный суп! Почему я должна его есть? Или вот когда люди любят, или нужны друг другу, или хотят быть вместе, почему они должны расставаться? Не может быть никаких причин, чтобы расставаться! А у нас знаешь, какие драмы разыгрываются на этой почве? Уж они так любят, так не могут друг без друга, так страдают, но вот, обстоятельства вынуждают, и они расстаются. И тогда такая трагедия! А я в подобных случаях всегда себя спрашиваю: ну какого черта, ну не хотите вы расставаться, ну так плюньте на все и не расставайтесь! Потому что все это – молочный суп! Потому что вы вовсе не обязаны давиться молочным супом!

      – Тили-Тили! Успокойся. Ну что ты так разошлась? – Итфат провела рукой по ее всклоченной головке, поправила ей бантик, и в тот же момент все внутреннее пространство мегалита заполнилось объемным изображением наподобие голограммы.

      В воздухе висели, сменяя друг друга, прозрачные картины: детская площадка, детки играют, воспитательница их зовет, они собираются в стайку, топают дружненько в садик, раздеваются в шкафчики, заходят в зал, рассаживаются у столиков, накрытых к обеду.

      За одним столиком сидит девочка с розовым бантиком на макушке и возит ложкой в тарелке.

      – Опять вареное молоко! Какая противная пенка! Я не хочу-у-у!

      – Девочка Матильдочка молча кушает супчик и не капризничает, – говорит ей воспитательница.

      – А я не капризничаю, я просто не хочу!

      – Если девочка будет кушать молочный супчик, вырастет большой и красивой. А если не будет…

      – А я и так большая и красивая, вот!

      – Ты должна все съесть, иначе не получишь сладкого.

      – А я обойдусь и без сла-а-а-дкого-о-о!

      – Смотри, все дети кушают, а ты что, особенная?

      – Да, я особенная!

      – Ну-ка ешь сейчас же, или пойдешь в угол!

      Девочка перестала возить ложкой в тарелке, повернулась и посмотрела на свою воспитательницу. Было заметно, что она как-то вся преобразилась, будто проснулась. Детским голосом, но по-взрослому спокойным тоном, она сказала:

      – Вы мной манипулируете. Вы не имеете права меня заставлять. А я не обязана есть, если не хочу.

      Воспитательница так и обомлела. Простояв полминуты с раскрытым ртом, она, наконец, тоже будто очнулась:

      – Маленькая девочка не может так разговаривать! Ты откуда такие слова знаешь? Тебя кто научил? Мне придется поговорить с твоей мамой! – в полном замешательстве, или скорее в панике, воспитательница кинулась прочь из столовой.

      – А сейчас я позову заведующую! – крикнула она за дверью.

      Картинка постепенно растаяла в воздухе. Итфат и Матильда на все это смотрели как завороженные. Дива пришла в себя первой:

      – Фати, ведь это была я! Это мои воспоминания!

      – Я так и поняла, – отозвалась жрица.

      – Это потрясающе! Словно кино, нет, словно видео из прошлого!

      – Что