Чародейка. Книга 3. Возвращение. Марина Колесова

дерева, но увидел не красногрудую птичку, а свой амулет на ветке.

      – Ах вот почему ты ее находил до этого, – рядом с ним раздался смех. – Теперь без него отыскать попробуй.

      Леонгард в задумчивости огладил седую бороду. Надо было решать что делать. Он понимал, что бесполезно кричать Къяре, что не дорожит жизнью и с радостью с ней распростится, лишь бы она смогла вернуться в мир. Раз хозяин колодца даже не показывает его ей, то ему ничего не стоит и неслышимым его для нее сделать.

      В это время одна из красногрудых птах слетела на самую нижнюю ветку дерева и с любопытством посмотрела на него. Он протянул к ней руку, и птичка доверчиво замерла, давая взять ее в руки.

      – Не угадал.

      – А я и не сказал, что это она, – Леонгард подбросил птичку вверх, и она скрылась в сени ветвей. – Я пока лишь ищу. Ведь ты не говорил, что в руки их брать нельзя.

      – Хорошо, ищи, – усмехнулся невидимый хозяин. – Только до сумерек управься, а иначе будем считать, что не нашел ты ее.

      – Тут сумерки бывают?

      – А как же… как только мне спать захочется, так они и наступают, – усмехнулся тот в ответ.

      Леонгард долго ходил по саду, иногда беря птичек в руки. Но каждый раз на вопрос: «Это она?», отрицательно качал головой и отпускал птичку. Он и сам не знал, что именно искал в птичке и почему решал, что очередная, из пойманных им, не Къяра.

      Через какое-то время мягкий струящийся свет в саду стал меркнуть, и он услышал как хозяин колодца, зевнув, устало проговорил:

      – Надоело мне с тобой тут развлекаться. Давай сворачивай свои поиски. Спать я хочу.

      – Еще хотя бы час мне дай. Сейчас закончу.

      – Час здесь многим месяцам в миру равен. Так что не злоупотребляй моей добротой. Еще пять минут и все.

      – Хорошо, хорошо… – Леонгард нервно оглянулся, и тут взгляд его упал на зорянку, прижавшуюся к развилке ветвей. Остальные птички скакали, весело чирикали, а эта старалась слиться с веткой дерева, став незаметной.

      – Я нашел ее. Вот она! – он вскинул руку, указывая на сжавшуюся меж ветвей птаху.

      – Проклятье! – все пространство вокруг вспыхнуло ярким светом. – Ты не представляешь, что я потребую взамен! Откажись!

      – Нет, – Леонгард покачал головой.

      – Ты будешь умирать мучительно и долго! Ты будешь проклинать сам себя, что не отказался. Откажись!

      – Нет.

      – Ты потеряешь всякое достоинство, будешь пресмыкаться перед теми, кого презираешь, предашь свои же идеалы и сам уничтожишь то, что так сильно желаешь сейчас. Откажись!

      – Ты вряд ли принудишь меня уничтожить ее, тебе самому она нравится… А остальное уничтожай вместе со мной, это достойная плата за ее жизнь в миру. Даже если я умру, потеряв всякое уважение к себе, я все равно буду знать, что не зря прожил жизнь, раз позволил миру наслаждаться таким сокровищем как она.

      – Что ж, твоя взяла… – раздалось разочарованное, и столб света, взметнувшись вверх, вынес к засверкавшему солнечной голубизной небу маленькую красногрудую птичку, которая жалобно