Люди в погонах. Анатолий Рыбин

Наташа хотела протянуть руки, но они почему-то не слушались, висели как чужие. Какая-то непонятная холодная тяжесть сдавливала все ее тело. Даже не было сил, чтобы пошевелиться. С трудом вздохнула, крикнула: «Сережа!» – и сразу проснулась.

      Перед ней стояла мать с беспокойным лицом.

      – Ты чего кричишь? Заболела? – спросила она испуганным голосом.

      Наташа села, поджав под себя ноги.

      – Ой, мама, сон видела.

      И она рассказала все по порядку.

      – Это хорошо, – уверила ее Анастасия Харитоновна. – Если зашел в столовую, значит, непременно гость будет.

      – Близкий? – спросила Наташа. В другое время она бы махнула рукой, посмеялась: «Оставь, мама, свои предрассудки». А сейчас ей было приятно слышать волнующие слова о близком госте.

      Поговорив еще немного с матерью, Наташа снова позвонила в аэропорт. На этот раз она спросила как можно спокойнее:

      – Скажите, пожалуйста, с востока самолеты идут без задержки?

      Мужской голос так же спокойно ответил, что бывает всякое, что дать точный ответ можно лишь, зная номер маршрута.

      Наташа опустила трубку и долго сидела, не снимая с нее руки. Губы ее вздрагивали. Под ресницами поблескивали слезы. Анастасия Харитоновна хотела что-то спросить у дочери, но только покачала головой и вышла на кухню.

      Прошло еще три дня. Людочка стала понемногу поправляться. От Сергея же не было никаких вестей. Наташа сама дважды ездила в аэропорт, объясняла положение, показывала телеграмму, и каждый раз ей отвечали: «не волнуйтесь, вероятно, задержался из-за плохой погоды». Но разве могли успокоить ее эти слова?

      То ей представлялось, как подхваченный бурей самолет одиноко блуждает в густых серых облаках и никак не может из них вырваться. То вдруг чудилась длинная полоса черного дыма над лесом. То что-то еще более страшное. Она ругала себя за такие мысли: «Какая же я глупая, терзаю сердце разными пустыми выдумками». Но избавиться от них не могла.

      Анастасия Харитоновна, которая вначале подбадривала дочь, стараясь внушить ей, что все будет хорошо, теперь тоже погрустнела. Голос у нее сделался резким и злым. Время от времени она говорила с упреком:

      – Не послушала мать-то, вышла за военного, теперь мучайся.

      Наташу возмущали ее слова. Она становилась раздражительной.

      – Ты опять за свое, мама. Сколько можно терзать душу?

      Наконец от Сергея пришла телеграмма. Принесла ее пожилая женщина поздно вечером, когда дети уже спали. Наташа взглянула на первые слова, и руки ее вдруг упали на стол.

      – Ничего не понимаю. Совершенно ничего, – растерянно прошептала она. Потом снова склонилась над телеграммой и стала читать вслух:

      – «Побывать Москве невозможно тчк Подробности письмом Сергей».

      – Нет, я решительно ничего не понимаю: «Вылетел самолетом, встречай». А теперь побывать в Москве не может. Какой-то заколдованный круг. Я с ума сойду от этих загадок.

      Она опустилась на диван и стиснула голову ладонями.

      Глава четвертая

1

      Подполковник