Немецкий со Стефаном Цвейгом. Шахматная новелла / Stefan Zweig. Schachnovelle. Стефан Цвейг

головного мозга какой-либо особенной извилины, своего рода шахматного нерва или шахматной шишки, которые оказались бы выражены сильнее, чем в других черепах; feststellen – устанавливать, констатировать; das Geníe – гений, гениальность [жени]; die Art – вид, сорт, род; der Muskel – мускул, мышца; der Höcker – бугор, холм, нарост; einzeichnen – рисовать, чертить, отмечать, наносить; sich finden – находиться, оказываться). Und wie hätte einen solchen Physiognomiker erst der Fall eines Czentovic angereizt (и как бы заинтересовал такого физиогномиста прежде всего случай Чентовича; anreizen – возбуждать, побуждать, соблазнять; reizen – раздражать /например, кожу/; дразнить), wo dies spezifische Genie eingesprengt erscheint in eine absolute intellektuelle Trägheit wie ein einzelner Faden Gold in einem Zentner tauben Gesteins (у которого эта особенная гениальность кажется угнездилась в абсолютной интеллектуальной инертности, как единственная жилка золота в центнере пустой породы; einsprengen – вкрапливать, подмешивать; sprengen – брызгать, кропить; erscheinen – являться, казаться; die Trägheit; träge – вялый, медлительный; ленивый; das Gestein – камни, горная порода; taubes Gestein – пустая, безрудная порода; taub – глухой)!

      

In früheren Zeiten physiognomischer Leidenschaft hätte ein Gall vielleicht die Gehirne solcher Schachmeister seziert, um festzustellen, ob bei solchen Schachgenies eine besondere Windung in der grauen Masse des Gehirns, eine Art Schachmuskel oder Schachhöcker sich intensiver eingezeichnet fände als in anderen Schädeln. Und wie hätte einen solchen Physiognomiker erst der Fall eines Czentovic angereizt, wo dies spezifische Genie eingesprengt erscheint in eine absolute intellektuelle Trägheit wie ein einzelner Faden Gold in einem Zentner tauben Gesteins!

      Im Prinzip war mir die Tatsache von jeher verständlich, dass ein derart einmaliges, ein solches geniales Spiel sich spezifische Matadore schaffen musste (в принципе, мне с давних пор был ясен факт, что такая единственная в своем роде, гениальная игра должна порождать и особенных матадоров; das Prinzíp; derart – такого рода; der Matadór; schaffen – создавать), aber wie schwer, wie unmöglich doch, sich das Leben eines geistig regsamen Menschen vorzustellen (но как же трудно, как же /почти/ все же невозможно представить себе жизнь человека, обладающего деятельным умом: «духовно подвижного = активного человека»; geistig – духовный, умственный; regsam – подвижный, живой, деятельный; sich regen – шевелиться, двигаться), dem sich die Welt einzig auf die enge Einbahn zwischen Schwarz und Weiß reduziert (для которого мир ограничивается единственной узкой дорогой /одноколейкой/ между черным и белым; einzig – единственно; reduzieren – сокращать, снижать, уменьшать; ограничивать; редуцировать), der in einem bloßen Hin und Her, Vor und Zurück von zweiunddreißig Figuren seine Lebenstriumphe sucht (который в передвижении тридцати двух фигур туда и сюда, вперед и назад ищет свои жизненные триумфы), einen Menschen, dem bei einer neuen Eröffnung, den Springer vorzuziehen statt des Bauern, schon Großtat und sein ärmliches Eckchen Unsterblichkeit im Winkel eines Schachbuches bedeutet (человека, для которого сделать ход конем, а не пешкой, открывая /начиная/ новую игру, означает уже выдающееся достижение и жалкий кусочек: «уголок» бессмертия в уголке шахматного пособия; der Springer; der Bauer; vorziehen – предпочитать; die Großtat – великое свершение, славный подвиг; die Ecke – угол, /разг./ кусок, отрезок; die Unsterblichkeit – бессмертие; unsterblich – бессмертный; sterben – умирать; der Winkel – угол, уголок, отдаленное место) – einen Menschen, einen geistigen Menschen, der, ohne wahnsinnig zu werden (человека, духовно развитого человека, который, не становясь сумасшедшим; der Geist – дух; der Wahnsinn – безумие), zehn, zwanzig, dreißig, vierzig Jahre lang die ganze Spannkraft seines Denkens immer und immer wieder an den lächerlichen Einsatz wendet, einen hölzernen König auf einem hölzernen Brett in den Winkel zu drängen (в течение десяти, двадцати, тридцати, сорока лет снова и снова посвящает всю силу своего ума нелепому занятию – загнать в угол деревянной доски деревянного короля; der Einsatz – участие, применение, использование; wenden – поворачивать; an etwas /Akk/ wenden – тратить, использовать на что-либо)!

      

Im Prinzip war mir die Tatsache von jeher verständlich, dass ein derart einmaliges, ein solches geniales Spiel sich spezifische Matadore schaffen musste, aber wie schwer, wie unmöglich doch, sich das Leben eines geistig regsamen Menschen vorzustellen, dem sich die Welt einzig auf die enge Einbahn zwischen Schwarz und Weiß reduziert, der in einem bloßen Hin und Her, Vor und Zurück von zweiunddreißig Figuren seine Lebenstriumphe sucht, einen Menschen, dem bei einer neuen Eröffnung, den Springer vorzuziehen statt des Bauern, schon Großtat und sein ärmliches Eckchen Unsterblichkeit im Winkel eines Schachbuches bedeutet – einen Menschen, einen geistigen Menschen, der, ohne wahnsinnig zu werden, zehn, zwanzig, dreißig, vierzig Jahre lang die ganze Spannkraft seines Denkens immer und immer wieder an den lächerlichen Einsatz wendet, einen hölzernen König auf einem hölzernen