Век цинизма. Юрий Вячеславович Кудряшов

нужно было то, что создавало ореол могущества. Советский союз – это мощь. Советский союз с Шостаковичем – ещё большая мощь. А сегодня нужно то, что приносит деньги. Россия с нефтью – это мощь. Россия со Свиридовым – это херня.

      – Точно философ!

      Часом позже Пан и Боря уже ехали на электричке в Пушкино. Ехали зайцами, перепрыгнув через турникеты, отчего Пан слегка волновался.

      – Да не бойся, – успокаивал его Боря. – Контролёры тут ходят редко. Да и убежать от них легко. Привыкай. А то всю зарплату будешь на дорогу тратить.

      – Что ж вы в учебное время крышу-то делаете?

      – Должны были кончить ещё летом. Но ты ж знаешь, как у нас бывает. Тем более в Пушкино. Каких-то тридцать километров от Москвы – а перестройка туда ещё не дошла. Всё как при совке. Я делаю вид, что работаю – директор делает вид, что платит.

      – Где же я жить буду? – поинтересовался Пан.

      – Там рабочим комнату в общаге выделили. Но один армянин, которого первым наняли, нашёл себе жирную бабу бальзаковского возраста и живёт с ней. Она его кормит, и ему хорошо. А работа стоит, и комната за ним числится. Потому и меня наняли. А мне комната ни к чему, меня жена не отпускает.

      – Получается, я ещё лучше тебя устроюсь? Один в целой комнате, да ещё рядом с работой?

      – Получается так. Счастливчик!

      – Да какой уж счастливчик! Первый раз в Москве, не успел побродить, поглядеть красоты ваши – а уже засяду в провинциальном городке.

      – Успеешь ещё. Ребята часто в Москву ездят бухать. Некоторые из них там живут. Ты им понравишься.

      Был уже вечер, но ещё светло, когда Пан и Боря приехали в Пушкино. Это и в самом деле был провинциальный городок, усеянный хрущёвскими пятиэтажками и кое-где ещё сохранившимися деревенскими домиками. Никаких признаков перестройки. Пара сельпо возле станции, работающих до семи вечера с обедом. Десяток ветхих «Запорожцев» и «Жигулей» на пустующей улице. Очередь алкашей с трёхлитровыми банками за разливным пивом.

      Минут пять шли наши герои от станции, пока Пан не услышал:

      – А вот и наша шарага!

      Боря указывал на дом, который и так уже привлёк внимание Пана. Но мог ли подумать Пан, что это и есть музыкальное училище? Длинным железным забором была огорожена огромная парковая зона, где среди деревьев виднелась двухэтажная деревянная халупа, окрашенная в салатовый цвет и построенная, казалось, ещё до революции. Она больше напоминала запущенный советский санаторий, нежели учебное заведение, тем более музыкальное.

      – Это здесь вы за всё лето не можете постелить крышу? – удивился Пан.

      – Наш человек и в домике Барби за всё лето крышу не постелет.

      – Вы что тут, целыми днями бухаете?

      – В общем-то да. Раз в неделю нас вылавливает директор с забавной фамилией Просняк и отчитывает за то, что мы вместо работы страдаем хернёй. А мы продолжаем страдать хернёй, потому что он ни хера не может с нами сделать. Какой дурак согласится работать за такие деньги?

      – Сколько платят-то?

      – Столько, что и не почувствуешь. Но ведь как-то живут люди в этой стране.

      Друзья