Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Том 1. Борис Яковлевич Алексин

тоже всегда переполненные, возможности не было никакой.

      Глядя на пустовавший огромный Рябковский дом, ветшавший и разрушающийся с каждым годом все более и более, Болеслав Павлович кусал себе с досады губы. Уж сколько раз он предлагал Кинешемскому земству попытаться приобрести хотя бы половину этого здания и устроить в нем большую больницу и каждый раз получал решительный отказ. Происходило это по двум причинам: во-первых, почти всегда не было для этих целей денег, а во-вторых, кое-кто считал, что Пигута хлопочет о продаже Рябковского дома в личных целях.

      А это, дойдя до слуха доктора, возмущало его, и он прекращал всякие переговоры. Правда, Александр Павлович Шипов давно уже хотел избавиться от Рябковского дома, так как поддерживать его в должном порядке не имел средств, да и не считал особенно нужным, но зять его от этой продажи никакой выгоды не имел бы, наоборот, ему, вероятно, пришлось бы освободить занимаемую часть дома, что его, конечно, не устраивало. Так, мечта об открытии Рябковской больницы пока оставалась только мечтой.

      Глава VI

      После похорон Александра Павловича Шипова все съехавшиеся родственники собрались в небольшой мрачной столовой его квартиры на Невском. Маленький кругленький старичок из нотариальной конторы зачитал завещание покойного, хотя, собственно, и завещать-то ему было нечего. От всего когда-то богатейшего имения остался только один Рябковский дом. Его и делил покойный на три части, оставляя каждую из них двум дочерям и сыну. Всю мебель из своей петербургской квартиры оставлял сыну Александру, за исключением рояля, который должен был достаться дочери Марии. Старому слуге Андрею, остававшемуся с ним до самых последних дней, он оставлял в наследство весь свой гардероб. После прочтения завещания нотариус ушел, а дети покойного и Болеслав Павлович занялись обсуждением условий завещания,

      Александр Александрович, будучи одиноким и достаточно обеспеченным человеком, заявил, что от своей части дома он отказывается в пользу Маши; сестра Полина, не имея намерения жить в Рябково, попросила зятя при первой возможности продать ее часть дома и вырученные деньги переслать ей в Италию.

      Определить стоимость дома решили при помощи Судиславльского коммерческого банка, в котором когда-то закладывалось Рябковское имение, а, следовательно, была известна и его стоимость.

      Теперь Пигуты становились владельцами двух третей огромного дома и мечта об открытии в нем больницы приближалась, поэтому он, не задумываясь, взял на себя поручение Полины о продаже ее части.

      Расстались все довольно дружелюбно, и, хотя все прошлые годы даже не переписывались, ибо родственники Марии Александровны не хотели признать семью Пигуты, теперь с ее существованием они смирились.

      Болеслав Павлович предполагал задержаться в Петербурге на несколько дней, чтобы побывать в клиниках родной академии, навестить прежних товарищей, служивших в столице, а главное, закупить кое-какой медицинский