Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Том 1. Борис Яковлевич Алексин

ласковым, нежным и заботливым и каким стал вспыльчивым, несдержанный, неуравновешенным и даже иногда просто грубым. Во всем этом она винила его работу, отнимавшую много сил, нервов, времени. Однако она не замечала, как это часто бывает со всеми, что изменилась и она сама. Из веселой, жизнерадостной девушки она превратилась в постоянно озабоченную женщину, может, даже несправедливо относящуюся к своему мужу.

      Несколько минут в комнате слышались только шаги Болеслава Павловича, потрескивание догорающих дров в печке и позвякивание абажура.

      Болеслав Павлович так же быстро, как вскочил с кресла, снова сел, пододвинул его к печке и взял жену за руку.

      – Ну, Марусенька, крошка моя, не сердись на меня! Вижу, что неладно сделал, ну да уж что теперь поправишь, не сердись, – повторил он. Давай позовем Дашу, будем ужинать. Да тебе и спать пора, смотри какая бледная. Как думаешь, скоро уже? А?

      – В свое время. Ты же доктор, знаешь лучше, чем я, – улыбнулась Мария Александровна. – Да не волнуйся ты за меня, все хорошо будет, ведь не в первый раз. Давай-ка и правда ужинать.

      – А как ты думаешь, будет дочь?

      – Наверное, раз ты этого так хочешь. Ну, довольно тебе ластиться, не сержусь уж. Звони-ка лучше на кухню, сам-то ведь, наверное, с утра ничего не ел, – говорила Мария Александровна, отнимая свои руки, которые муж осыпал поцелуями.

      В те годы их ссоры хоть и стали частыми, но были кратковременными, и супруги быстро мирились. Ведь Болеславу Павловичу было около 34 лет, а Марии Александровне только что исполнилось 27. Они были еще молоды и умели прощать друг друга.

      Болеслав Павлович встал и потянул за шнурок, свисавший около двери, столовой. Этот шнурок был его изобретением, которым он очень гордился. От него шла проволока по всему коридору и оканчивалась в кухне, где прикреплялась к звонку, такому, какие в то время вешались на дверях лавок и аптек, чтобы владельцы могли услышать, когда зайдут покупатели. Стоило потянуть за шнурок, звонок в кухне начинал дребезжать, и если там кто-то был, то шел в столовую.

      Глава V

      Прежде чем успели прийти из кухни, Мария Александровна вспомнила про письмо.

      – Болеслав, я совсем забыла, тебе ведь письмо есть. Почерк какой-то незнакомый. Вот оно, – она протянула мужу конверт.

      Он взял конверт, разорвал его, быстро пробежал глазами небольшой листок толстой золотообрезной бумаги и, взглянув на жену, деланно спокойно произнес:

      – Так. Ничего особенного.

      Но Марию Александровну обмануть было трудно. Она немного помедлила, потом настойчиво спросила:

      – От кого это письмо?

      – Да ты не волнуйся, Маруся. Это от Александра Александровича.

      – От брата! – воскликнула Мария Александровна. – Что-нибудь с папой? Да отвечай же, наконец!

      Болеслав Павлович боялся сообщить жене только что полученную им новость и в то же время понимал, что сказать все равно придется. Только бы это не отразилось на ее состоянии, думал он.

      – Болеслав, –