Неукротимая Анжелика. Анн Голон

четверо. Их лодыжки – там, где ногу охватывало металлическое кольцо, – были кое-как обернуты грязными тряпками, и большей частью эти тряпки были в крови.

      И мужчины и женщины крестились, когда каторжники проходили мимо.

      Те были босы, шли почесываясь, опустив глаза. Их одежда – красная шерстяная рубаха и штаны, перехваченные широким поясом, когда-то белым, – задубела от морской воды и издавала ужасную вонь. Большинство были бородаты. Их спутанные волосы вылезали из-под надвинутых по самые брови красных шерстяных колпаков. У некоторых колпаки были зеленого цвета. Это были осужденные бессрочно.

      Первые каторжники прошли с безразличным видом. Следующие устроили ожидаемое представление. Они поглядывали на женщин загоревшимися глазами, отпускали грубые шутки, делали непристойные жесты. Один напустился на благодушного горожанина, который спокойно стоял неподалеку:

      – Для тебя это забава?.. Ах ты, винная бочка, мало тебя раздуло…

      Один из надсмотрщиков размахнулся узловатой плетью и хлестнул по бледной коже, и так уже покрытой ранами и кровоподтеками. Женщины закричали от жалости.

      Затем появилась новая группа каторжников. Эти держали шапки в руках. Губы их шевелились, и можно было различить слова молитвы. В толпе зрителей установилась торжественная тишина. По сходням спустились двое узников, держа тело, завернутое в парусину. За ними шел священник, и его черная сутана резко выделялась на фоне сборища в красных лохмотьях.

      Анжелика жадно вглядывалась в него. Она не была уверена, что узнает его. Ведь она видела его десять лет назад и при таких обстоятельствах, которые тяжело было вспоминать.

      Кучка этих несчастных уже удалялась, их цепи бряцали по мостовой. Анжелика взяла Флипо за рукав:

      – Ты пойдешь за этим священником, отцом Антуаном. Его так зовут. Как только удастся подойти к нему, ты ему скажешь… Слушай меня внимательно. Ты ему скажешь: «Мадам де Пейрак находится здесь, в Марселе, и хочет встретиться с вами в гостинице „Золотой рог“».

      Глава VI

      – Войдите, святой отец, – пригласила Анжелика.

      Священник замялся на пороге комнаты, где его ожидала знатная дама в скромно-дорогом наряде. Он явно стеснялся своих грубых башмаков и поношенной сутаны с обтрепанными рукавами, из которых торчали его изъеденные морской солью багровые руки.

      – Простите, что принимаю вас здесь, у себя в комнате. Я приехала сюда тайком и не хотела бы, чтобы меня заметили и узнали, – сразу же объяснила молодая женщина.

      Священник знаком показал, что понимает ее и что эти мелочи ему безразличны. Он уселся на табурет – по ее приглашению. Теперь Анжелика стала узнавать его. Так он сидел в тот вечер у тлеющего костра на месте казни, сгорбившись, похожий на оцепеневшего сверчка, и только угольки его глаз вспыхивали, когда он поднимал веки. Анжелика села напротив него и спросила:

      – Вы меня припоминаете?

      – Да. – Строгие черты отца Антуана тронула беглая