Ундервуд. Роман Казимирский

милый, – Лаура положила голову на грудь мужу и закрыла глаза, как делала каждый раз, когда хотела почувствовать себя защищенной.

      Наблюдая за родителями, которые напоминали ей поведением подростков, Анита усмехнулась, стараясь остаться при этом незамеченной. Ее сердце оставалось свободным от подобных чувств, и она искренне недоумевала, что могло заставить двух незнакомых прежде людей сблизиться настолько, чтобы завести детей и решиться терпеть друг друга на протяжении всей последующей жизни. Среди своих сверстников она была белой вороной: подруг у нее не было, а те немногочисленные парни, которых она удостаивала внимания, воспринимали ее исключительно как объект юношеских эротических фантазий. Нет, она не считала себя недоразвитой – напротив, девушка перечитала такое количество литературы на тему отношений между мужчиной и женщиной, что могла считать себя знатоком в этой сфере. Однако все ее знания ограничивались голой теорией, на практике же она была холодна, как замороженная рыба. Впрочем, ее нисколько не беспокоило такое положение вещей. Единственное, что доставляло ей дискомфорт, было ощущение пустоты, которое постоянно присутствовало в ее жизни. Но это относилось скорее к духовной части ее личности.

      Попробовав себя в живописи, она пришла к выводу, что это на самом деле интересно, но требует слишком глубокого погружения при сравнительно небольшой отдаче. Преподаватели в один голос заявляли о том, что у нее был безусловный талант, однако нужно было поработать над усидчивостью. В каждой ее работе можно было увидеть как зачатки чего-то большого, так и стремление вывалить на холст слишком много и сразу. Когда количество незаконченных полотен, нуждавшихся в доработке, перевалило за сотню, Анита решила, что пора сделать перерыв, чтобы переосмыслить свое отношение к этому способу самовыражения. Аккуратно сложив все свои проекты в кладовой и прикрыв их парусиной, чтобы их никто случайно не повредил, она задумалась над тем, чем бы теперь занять свободное время, которого у нее было более чем достаточно. Все книги в домашней библиотеке, сюжет которых мог ее заинтересовать, девушка давно перечитала, и теперь всерьез задумалась о том, чтобы попытаться самой создать что-нибудь оригинальное. Не имея никакого опыта в этом деле, она достаточно трезво оценивала свои перспективы; но попытка не пытка, решила она, и, взяв в руки блокнот, присела возле окна, из которого лился мягкий свет. У нее не было ни малейшего представления о том, что именно она намеревалась писать, поэтому, подумав минуту-другую, она старательно вывела на заглавной странице «Дневник отсутствующих мыслей». На этом ее фантазия иссякла, и сколько ни пыталась девушка поймать разбегающиеся образы, у нее так ничего и не вышло. Наконец, она решила, что имеет полное право обвинить в своих неудачах не самого автора, а некачественные инструменты. Блокнот и карандаш тут же были отложены в сторону, и Анита отправилась в подвальное помещение дома, где, как она знала, среди старого хлама, которому был не один десяток лет, можно было найти много интересного. Она давно привыкла к самостоятельности и поэтому