Построение квадрата на шестом уроке. Сергей Носов

аспергиллус ваш любимый…

      – Для этого большого ума не надо, – отвечает Тамара Михайловна.

      – Есть нюансики кое-какие, – загадочно говорит Борис Юрьевич. – Очередной термостат до утра заряжен.

      – Знаем мы ваши термостаты… Вы там глядите, поосторожней, с грибками-то плесневыми. А то кашляете нехорошо.

      – Это сезонное. Осень, – вяло отвечает Борис Юрьевич, выставляя банки с пивом на ленту транспортера. – Мы теперь на ржаной барде экспериментируем, и результаты весьма любопытные… И не только по части осахаривания.

      – Грубый фильтрат? Декантант?

      – Во-во. По фракциям.

      Тамара Михайловна тоже выставляет продукты на транспортер.

      – А как с космосом?

      – А что с космосом?

      – Вы в программу хотели вписаться.

      – Мечты, мечты, – грустно улыбается Борис Юрьевич. – На любимую мозоль наступаете. Некому нас продвигать, Тамара Михайловна. Терминология опять же. Напишешь в заявке «фильтрат картофельной барды», и всё, прощай, космос… Вашего кота Кузя зовут?

      – Лёпа.

      – Он кастрированный?

      – Почему вы спрашиваете, Борис Юрьевич?

      – Жена кота привела. Я думал, у вас не кастрированный, посоветоваться хотел. И пакетик, пожалуйста, – обращается он к кассирше.

      – Нет, Лёпа кастрированный. А в чем сомнения?

      – Да так. – Борис Юрьевич опускает банки в пакет. – Частного порядка сомнения. Мужская солидарность во мне просыпается.

      Удаляется к столику у окна и ждет Тамару Михайловну.

      Заплатив за рыбу, молоко и хлеб, Тамара Михайловна подходит к столику и приступает к рациональному распределению покупок по двум полиэтиленовым пакетам, принесенным из дома.

      – Борис Юрьевич, – говорит Тамара Михайловна, опустив чек в пакет с рыбой. – А мне ведь иногда дрожжи снятся. Во всей их необычной красоте и разнообразии. Когда работала, никогда не снились, а сейчас… вот.

      – Без людей?

      – В микроскопическом масштабе. На клеточном уровне. Какие уж тут люди!

      – Я вас понимаю, Тамара Михайловна. Я очень сожалею, что с вами так обошлись. Правда. Вы не поверите, но лично я – очень.

      – Кстати, – вспомнила Тамара Михайловна, – я тут своего Бенджамина подкармливать стала…

      – Кто такой?

      – Фикус. Раньше на бездрожжевой диете был. Но нет. Ничего.

      А когда вышли из магазина, Борис Юрьевич говорит:

      – Хорошо, что встретил вас. Не всё у нас получается. Есть кой-какие штаммы, вполне перспективные. А мозгов не хватает. Не согласитесь ли, Тамара Михайловна, дать нам консультацию, если мы вас пригласим в официальном порядке – через дирекцию, а?

      У Тамары Михайловны перехватывает дыхание на секунду, ей бы сейчас и произнести один из тех монологов, которые она много раз в уме проговаривала ночами, но вместо того она говорит, почти весело:

      – Почему же, – говорит, – не соглашусь? Возьму и соглашусь.

      – Отлично. Будем на связи. Вас подвезти?

      – Что вы, я рядом.

      Идет