Обретение чувств. Станислав Владимирович Далецкий

учить грамоте, как тут не измучиться, – пояснила женщина, раскрасневшись лицом: то ли от печного жара, то ли от недавней близости с мужчиной, о которой староста, конечно, не мог и догадываться.

      На голос старосты Иван поспешно оделся и вышел в кухню вполне одетым, как будто он всегда ходил по дому при полном облачении, и в пиджаке на жилетку.

      Староста первым поздоровался и пояснил: – Я в церковь на заутреннюю службу ходил и дай, думаю, навещу учителя: почему он почти месяц не заходит в гости, и как там моя родственница справляется по хозяйству. Она говорила, что вы, Иван Петрович, положили ей жалование в два рубля, а за такие деньги надо хорошо потрудиться – это почти пять пудов зерна можно прикупить, на два-то рубля! Теперь вся их семья кормится на ваши деньги, а потому и спрос с Арины особый,– закончил староста.

      Иван удивился: он Арине уже платил четыре рубля в месяц, но она почему-то сказала про два, да Бог с ней, не его это дело, но за старательность служанки, с которой только что лежал на диване, вступился:

      – Не извольте беспокоиться, Тимофей Ильич, Арина хорошо справляется по дому: видите везде чистота и порядок, и на кухне у нас дела идут хорошо. Она грамотная, и хочет по книгам кулинарным научиться готовить разные блюда: как только освоит, я вас приглашу в гости на пробу. Иногда ей приходится и в школе мыть полы, если ваши крестьянки не справляются. Вы бы от общины положили ей рубль жалования, она бы всегда порядок в школе наводила вместо приходящих матерей учеников, которые поочерёдно моют полы в классе.

      Староста почесал в бороде: – И то верно, Иван Петрович, постоянный работник завсегда лучше временного. Поговорю со старшиной волости, может и решим вопрос полюбовно. Только не будет ли работа Арины в школе в ущерб вам, Иван Петрович?

      – Думаю, что не будет мне ущерба, – возразил Иван. – Сама-то Арина согласна ли будет убираться по школе за рубль в месяц? – спросил Иван.

      – Конечно, согласная буду, – раскрасневшись лицом, ответила Арина, почтительно слушая разговор мужчин, от которых зависела её судьба.

      – Вот и ладно будет, – закончил этот разговор староста. – Но вы так и не ответили мне, Иван Петрович, почему чураетесь моего гостеприимства и не заходите в дом? Мои дочки уже устали спрашивать меня, когда учитель придёт к нам на чай. Что скажете, Иван Петрович? – снова спросил Тимофей Ильич.

      – Понимаете, Тимофей Ильич, учитель я начинающий, без опыта, поэтому приходится готовиться к урокам, чтобы ученикам было на занятиях и полезно и интересно, – ведь без интереса никакое дело не ладится. Потому вечерами и в воскресный день готовлюсь к урокам, проверяю задания, что ученики делали в классе, и прикидываю, кому из них как помочь, чтобы успешно учились грамоте, письму и арифметике. Сейчас уже немного освоился и надеюсь вас посетить через неделю-вторую, а сегодня вот собрался сходить в церковь к обедне и потом зайти к батюшке Кириллу в гости – уже обещался.

      – Это ладно, это хорошо, что вы в церковь ходите и к отцу Кириллу