Миражи в Лялином переулке. Елена Янге

Варька повернулась ко мне и добавила: – Понимаешь, Мариш, ты сейчас такая скукоженная, что прежняя Марго пропала. Пойми правильно. Марго хотя и была мягкой и нежной девочкой, но имела характер и на меня оказывала влияние. Теперь ты какая-то подчинённая. Не знаю, чему больше – может, трудностям, а может, мужу.

      Утопая в облаке диковинных запахов, я кивала в ответ.

      – Скоро Новый год, – продолжала Варька. – Неизвестно, когда ещё встретимся.

      Я опять кивнула.

      – Поэтому для начала поедем на Ленинский проспект.

      – Почему на Ленинский?

      – Рекламу не смотришь, – улыбнулась Варька.

      Мы подъехали к большому зданию и вышли из машины. Перед нами сверкала вывеска магазина «Меха». Варька направилась к входу, я засеменила за ней. Внешний вид Варьки тут же привлёк внимание продавцов, и в мгновение ока перед нами появились два молодых человека. На их лицах сияло такое радушие, что я решила, они уже с Варькой встречались.

      «Два молодца из ларца», – мелькнула мысль.

      – Добрый вечер, мальчики, – улыбнулась Варька. – Эту достойную женщину нужно одеть во что-то приличное.

      Она показала на меня, и голубой камень на перстне блеснул, словно соглашаясь с её словами. Два «молодца» развернулись в мою сторону и понимающе закивали.

      – Думаю, надо взглянуть на песцовые полушубки, – предложил один из продавцов.

      – Согласна, – сказала Варька.

      – Песец подчёркнёт миниатюрность фигуры вашей подруги, – заметил второй «молодец».

      Оцепенев, я глядела на Варьку и неестественно улыбалась. Спустя пару минут меня превратили в манекен, на который накидывали то одну, то другую шубку. Варька обсуждала с продавцами достоинства меха, а я выступала в роли Золушки, готовящейся к балу. От всего происходящего мои глаза распахнулись, губы приоткрылись, на щеках заиграл румянец.

      – Вот так-то лучше, красавица, – пробасила Варька. – А ведь действительно хорошенькая. Правда, мальчики?

      Продавцы кивнули и восхищённо развели руками – дескать, нет слов. Это был тот жест, который обычно ставит точку при подобных покупках. В руках у Варьки появилась золотая карточка VISA, и я почувствовала лёгкий толчок в спину.

      – Пойди подыши свежим воздухом, – приказала Варька.

      Стоя в новой шубе перед магазином, я смотрела на отражение в витрине и испытывала настоящую, глубокую радость. Варька вышла минут через десять и распахнула дверцу машины.

      – Пожалуйте, в карету, мадам.

      Мои глаза наполнились слезами и, уткнувшись Варьке в грудь, я заплакала. Варька гладила меня по песцовому плечу и ласково шептала:

      – Бедная моя. Побаловали немного, и раскисла.

      – Варь, ну что за жизнь? Женщиной себя не чувствуешь, – всхлипывая, пробормотала я.

      – Ладно-ладно. Хватит жаловаться и лить слёзы. Весь мех отсыреет. – Она улыбнулась и вытерла мне нос, как маленькой девочке. – А что касается того, что женщиной себя не чувствуешь, это ты брось. Очень даже чувствуешь – меня не обманешь. Ласки тебе не хватает, а может, любви.