Сонеты. Уильям Шекспир

me like to one more rich in hope,

      Featured like him, like him with friends possess'd,

      Desiring this man's art and that man's scope,

      With what I most enjoy contented least;

      Yet in these thoughts myself almost despising,

      Haply I think on thee, – and then my state,

      Like to the lark at break of day arising

      From sullen earth, sings hymns at heaven's gate;

         For thy sweet love remember'd such wealth brings

         That then I scorn to change my state with kings.

      Когда, гонимый злом, Фортуной и друзьями,

      Оплакиваю я несчастие свое,

      Стараюсь твердь смягчить напрасными мольбами

      И проклинаю все – себя и бытие;

      Когда я походить желаю на благого,

      Иметь его черты, иметь его друзей,

      Таланты одного и доблести другого

      И – недоволен всем, всей внешностью своей:

      Тогда – хоть я себя почти что презираю –

      При мысли о тебе, как ласточка с зарей,

      Несущаяся ввысь над дремлющей землей,

      Свой гимн у врат небес я снова начинаю,

      Затем что, раз в любви явившись богачом,

      Не поменяюсь, друг, я местом с королем.

Перевод Н.В. Гербеля

      Когда, гонимый и людьми, и роком,

      Один с собой, в отчаянии диком,

      Я глушь небес тревожу тщетным криком,

      Гляжу на мир ожесточенным оком,

      Желая быть надеждами богаче,

      Красивее, всегда среди друзей,

      Искуснее, не зная неудачи,

      И ненавижу все в судьбе моей, –

      Я, сам себя за это презирая,

      Вдруг вспомню о тебе – и в небеса

      (Как жаворонок на заре с лица

      Земли) несу мой гимн в преддверье рая…

         Так, только вспомнив о любви твоей,

         Я презираю жребий королей.

Перевод М.И. Чайковского

      Сонет XXX

      When to the sessions of sweet silent thought

      I summon up remembrance of things past,

      I sigh the lack of many a thing I sought,

      And with old woes new wail my dear time's waste:

      Then can I drown an eye, unused to flow,

      For precious friends hid in death's dateless night,

      And weep afresh love's long since cancell'd woe,

      And moan the expense of many a vanish'd sight:

      Then can I grieve at grievances foregone,

      And heavily from woe to woe tell o'er

      The sad account of fore-bemoaned moan,

      Which I new pay as if not paid before.

         But if the while I think on thee, dear friend,

         All losses are restor'd and sorrows end.

      Когда наедине я мыслью пробегаю

      Тяжелый длинный ряд пережитых потерь,

      О скольких близких мне я тяжело вздыхаю,

      О скольких радостях, несбыточных теперь.

      И плачу я о тех, кто в холоде могилы

      Нашел себе покой от жизненных скорбей,

      И снова предо мной, исполненные силы,

      Встают знакомые мне образы людей.

      И снова предо мной мои воспоминанья,

      И бесконечный ряд пережитых невзгод,

      И слезы прошлые, и прошлые страданья,

      Я с вами вновь свожу наш позабытый счет.

      И если в этот миг тебя я вспоминаю,

      Забыто прошлое, я слезы отираю.

Перевод И.А. Мамуны

      Когда, в мечты свои душою погруженный,

      Я вспоминаю путь, когда-то мной пройденный,

      Мне много вспоминать приходится потерь

      И сгибшее давно оплакивать теперь.

      Отвыкшие от слез глаза их вновь роняют

      По дорогим друзьям, что мирно почивают –

      И, плача о своих остынувших страстях,

      Я сетую о злом оплаченных мечтах.

      И я над чашей зол испитых изнываю

      И