Памятник тяжёлой волне (сборник). Евгений Попов

лет напрягается дом,

      Бездну держит конёк на себе.

      Стая птиц мимо окон – встаём,

      Стая листьев – покорны судьбе.

      Мы колеблемся, будто стволы,

      В кровеносном граните живём.

      Мы бросаем себя на столы,

      Мы в сети пропадаем живьём.

      В заболоченных снах суета,

      Бормотание спаренных тел.

      Молодая столица с листа

      Запоёт, так, как я бы хотел!

      А пока в глубине и вдали

      Зреет гул, и турбины ревут.

      Замыкающий нерв оголи,

      И замкни, пусть нас молнии рвут.

      Небо треснет, как старый гранит,

      Сердце ёкнет, ракета взойдёт…

      А пока что нас мама бранит,

      И сестрёнка красиво поёт.

      «Когда представишь эту землю…»

      Когда представишь эту землю,

      Когда обнимешь эту жизнь,

      Покажется, что солнце дремлет,

      А торжествующая синь

      Забулькает, и над болотцем

      Вспорхнёт космический корабль,

      Журавль, скользящий над колодцем,

      Откликнется. И как ни жаль

      Распуганную даль стреножить,

      Графитовый оплот стиха

      Я выну из старинных ножен,

      Законсервирую века.

      Посмотрит злобно серый спутник,

      Неодобрительно – стратег.

      Но стержни строк уже к полудню

      Затормозят распада бег.

      «Наградят улыбкой…»

      Наградят улыбкой.

      Мало того, что разбудят поощрением,

      Но и зажигание врубят,

      Платформа вытолкнет:

      Прянет гордый в пространство неопознанное.

      Нет пути назад.

      Только если солнце погаснет,

      Или затормозит атмосфера плотная,

      Да летающий без тормозов

      Выделит энергию непомерную,

      Так что и птицы заглохнут,

      Мобильники отключатся,

      А звуки необъятного восхищения полётом

      Ажурно врежутся в память.

      «Вольга и Волга, воля и полынь…»

      Вольга и Волга, воля и полынь.

      Тепло, переходящее в жару.

      Раскаянье рыдающее сдвинь

      И оторви, как старую кору.

      Ствол высоты и крона ясных дней —

      Вот древо, поднимающее нас.

      Живое обнимая всё плотней,

      Мы выверили начертанье трасс.

      Всё прежнее. Всё на своих местах.

      Но глубже вдох и дерзновенней ум.

      И пятится, и суетится страх,

      И пропадает окруженья глум.

      Гуляют гауляйтеры в саду —

      Глядят как просыпается весна —

      Как рыбы золочёные в пруду,

      И похоть их печальна и пресна.

      Гламурные стоянки наших дней,

      С их пробками системы кровяной,

      Закупорили город, от корней

      И до гортани, где резвится гной.

      И в стык не попадает колесо.

      Выпрыгивает с насыпи состав.

      Идёт