Пастель для Галатеи. Кинороман. Дневники 90-х. Сергей Е. Динов

поводил взглядом по стеллажам с книгами, по витринам с канцелярщиной, с тюбиками красок. И первой отметил прелести продавщицы Вики. Имя «Виктория» (!) на высокой груди пластиковой карточкой бейджа позвало к штурму явно приступной крепости.

      Вздернутый курносый носик в пунцовых щечках, блеск черных серпов каре, упругий объем груди, прелестная тонкая талия для такой пышечки, ножки с круглыми коленками, с приятными округлостями бедер. Года двадцать три девушке, не больше. Все прилично, все подогнанно, под сияющий прилавок магазина «новых».

      Опытный волокита тут же развернул томительную, вялую разминку перед настоящей игрой, игрой на выдержку, на поле соперника, вернее, соперницы. Пока еще соперницы. Марат близоруко склонился к прилавку, нахально полюбовался сквозь стекло ножками девушки. Ах, этот изумительный переход бедра из-под короткой юбочки в круглую чашечку коленки! Для Марата ножки являлись самым эротичным и обожаемым местом в одетой женщине.

      Вика нервно подвигала коленками, поскрипела лайкрой. Марат заурчал в удовольствии от этого звука.

      Господа-товарищи, вы-то когда-нибудь слышали в тишине скрип женских чулок, коленка о коленку? Нет? Так прислушайтесь, а если будет возможность еще приобнимите под колени желанную женщину, – ощущения испытаете невероятные. При условии, конечно, что ножки и чулочки будут на уровне. В данном случае, всё было на уровне. На очень приличном.

      Марат проскользнул следом за девушкой вдоль витрины. Вика отошла к окну, злясь на беспардонного, назойливого клиента. Марат томительно развлекался. Разминка прошла успешно. Теперь нужно было дожимать.

      Вика окончательно перегрелась от продолжительной наглости клиента, и когда тот еще и за прилавок перегнулся, шумно набрала воздух для ответной дерзости.

      – Белую, – потребовал Марат. Он точно рассчитал момент, когда девушка слегка разозлится.

      – Акварель, гуашь, темперу, масло. Всё. Покажите.

      – Что? – не поняла изумленная Вика, спуская пары.

      – Покажите все, – нагло настаивал Марат.

      – Что все? – растерялась Вика.

      – Всё своё. И все с прилавка. Белила.

      – Белила? Ах, пожалуйста.

      Марат выбирал краски долго, мучая тюбики, уродуя их, выдавливая на оберточную бумагу белых червяков. Под масляным расползлось жирное противное пятно. Марат брезгливо поморщился. На Вику глаз не поднимал, прекрасно понимая ее разбереженное состояние, едва сдерживаемое бешенство. А сам всё заглядывал за витрину, любовался девушкой по самые туфельки.

      Вика тихо бесновалась, ругалась шепотом, отошла к кассирше, ища сочувствия.

      – Тело сводит на таких, – проворчала она и громче для беспардонного клиента добавила:

      – Платить-то есть чем?

      – Платить или есть? – патетически воскликнул Марат.

      – Платить придется за все, – процедила Вика злобно и враждебно. Сквозь