Магнетизерка. Леонид Девятых

* *

      В Английский клуб, место отдохновения мужских душ и тел от домашней рутины, а подчас и женской тирании, Нелидов приехал уже во втором часу пополуночи. Мельком взглянул в клубный журнал, увидел, что он весь испещрен записями пари на него, в коих чаще прочих фигурировала фамилия Огниво-Бурковского. Сей господин спорил едва ли не с десятком клубных завсегдатаев, что Нелидов отдаст карточный долг. Его пари в сумме составляли несколько тысяч рублей.

      «А ведь он опять выиграл», – подумал Андрей и прошел в клуб. В полупустой библиотеке, как обычно, дремали с газетой в руках несколько генералов. В говорильне было накурено и велись дискуссии о сроках начала Индийской кампании, войне с Англией и предполагаемом разделе Турции. В малой и большой гостиных шла игра.

      Михал Михалыча он нашел за одним из игральных столов.

      – Прошу прощения, что прерываю игру, сударь, – громко произнес Нелидов и выложил на стол перед Огниво-Бурковским пачку денег. – Семьдесят тысяч, мой карточный долг. Извольте принять.

      – Благодарю вас, господин ротмистр, – слегка привстав, вежливо произнес Огниво-Бурковский. – Я нисколько не сомневался в вашей исключительной порядочности.

      Он полез в жилетный карман и достал расписки Нелидова.

      – Вот, прошу.

      Андрей принял их и порвал в мелкие клочки.

      – Не желаете ли талию в банчок?

      – Нет, благодарю, – покачал головой Нелидов и пошел в буфетную.

      Клубные завсегдатаи посмотрели ему вслед с нескрываемым уважением.

      И только взгляд Огниво-Бурковского был насмешлив и немного презрителен.

      Глава вторая

      О том, какие сны снятся с похмелья. – Katalepsus. – Комплот из столичных светил. – Как лечат каталепсию в Малороссии. – Странный совет доктора Сторля.

      От разорвавшегося саженях в пяти пушечного ядра Ярый встал на дыбы и повалился набок, подмяв его под себя.

      – Живы, поручик? – склонился над ним секунд-майор Татищев, прикомандированный к их полку незадолго до штурма Дербента.

      – Вроде жив, – попытался улыбнуться он, безуспешно стараясь высвободиться из-под дергающегося в предсмертных судорогах коня.

      – Я помогу, – спешился секунд-майор, и с его помощью ему удалось кое-как выкарабкаться. Мундир был в крови Ярого, который, вряд ли сознавая, что с ним происходит, закатил в предсмертной агонии глаза и конвульсивно дергал ногами, словно все еще скакал вместе с хозяином в атаку.

      – Вы ранены? – спросил Татищев, покосившись на кровь.

      – Нет, это кровь коня.

      Граната плюхнулась совсем недалеко от них, испуская дымок и угрожающе шипя. Сейчас она разорвется и брызнет десятком смертельных осколков в живот, грудь, лицо…

      – Ложись! – крикнул Татищев и дернул его за рукав мундира, увлекая на землю. Граната, мячиком покрутившись в траве, рванула огненным пламенем, и гром от ее взрыва заложил уши.

      Когда дым рассеялся и Нелидов открыл глаза, то увидел, что над ним склонилась рябая физия Ферапонта, старого камердинера