Магнетизерка. Леонид Девятых

могу достать для вас деньги!

      – Что?

      – Я могу достать деньги, – с трудом переводя дух, повторил человек-«жук». Похоже, бежать за коляской ему было крайне затруднительно.

      – Под сумасшедшие проценты, да? – желчно спросил Андрей. – Чтобы весь остатний век я был у вас в долгу?

      – Боже упаси! Вовсе нет. Да остановитесь наконец! – почти взмолился он, тяжело дыша.

      Нелидов окликнул возницу. И покуда «жук» шел к коляске, Андрей Борисович сверлил его тяжелым взглядом.

      – Уф, – отдуваясь, произнес черный человечек, дойдя до коляски. – Одышка, знаете ли, и вообще, возраст…

      – Вы кто такой? – резко спросил Нелидов.

      – Ах, да, я не представился, – как бы спохватился «жук». – Прошу прощения. Антиквариус Иван Моисеевич Христенек. Да-с. Мой магазейн на Большой Морской улице в доме Гунаропуло. Там, стало быть, и проживаю, господин рот…

      – Что вы говорили насчет денег? – прервал его Андрей Борисович.

      – Я могу вам помочь.

      – Каким образом?

      – В собрании вашего отца есть книга. В старинном кожаном переплете. Толщиной с тетрадь. «Петица». Вы, верно, знаете?

      Нелидов молчал.

      – Нам нужна эта книжица.

      – Кому это «нам»?

      – Мне. И я готов купить ее.

      – Отец не торгует книгами, – твердо сказал Нелидов. – И он никогда не продаст ни одну из них даже за семьдесят тысяч.

      – Мы… Я готов дать за нее восемьдесят.

      – И за восемьдесят тоже, – отрезал Нелидов. – Больше вы ничего не имеете мне предложить?

      – Но вы можете сами взять ее, – скороговоркой, глядя в сторону, забормотал антиквариус. – А я дам за нее… восемьдесят пять, нет, девяносто тысяч. Батюшка ваш, конечно, будет недоволен, но зато вы сможете вернуть долг.

      – Что?! – взревел ротмистр Нелидов, и Христенек лишь сморгнул, когда перед самым его носом рассек воздух палаш, похожий на средневековый меч. – Как ты смеешь делать мне подобные предложения, гнусный торгаш? А не пойти ли тебе на хер?

      Последнее слово заглушил грохот копыт взявших с места лошадей. Но Иван Моисеевич расслышал его хорошо, ибо сказано оно было весьма выразительно и громко.

* * *

      Поразительно, но все петербургские ростовщики, которых знал или о коих слышал Нелидов, отказали ему в одолжении денег.

      – Денег в наличии нет, – твердили заимодавцы, избегая встретиться с ним взглядом. – Зайдите через недельку.

      Андрей едва не взорвался, когда очередной ростовщик, разведя беспомощно руками, произнес ненавистную фразу:

      – Простите, господин ротмистр, но в настоящий момент я не располагаю даже самой незначительной суммой, чтобы выручить вас. Все, буквально все роздал по рукам. И никто, положительно никто не торопится отдавать. Зайдите денька через два-три.

      Весь день прошел в поисках денег, и только к вечеру в одном из ломбардов некий медлительный лапландец согласился ссудить Нелидову на месяц десять тысяч под рост в сорок процентов, в ответ на что был