Операция «Бронежилеты». Александр Хорт

начали гордиться своим земляком металлургом Роберто Квазолини.

      После многолетних трудов синьор Квазолини создал новый сплав, который произвел переворот в автомобильной деятельности. Точнее говоря, переворот затронул самое существенное в автомобиле – источник энергии. Раньше в аккумуляторы помещали свинцовые пластины и заливали их кислотой. Каких-никаких забот подобное изделие всё-таки требует. Особенно с ним помучаешься зимой. И вообще срок его жизни ограничен. Время от времени он выдыхается и его необходимо заменять другим. Как правило, аккумулятор подводит владельца машины в самый неподходящий момент. Например, когда тому нужно забирать из родильного дома жену и новорожденного ребёнка или срочно ехать в аэропорт.

      С появлением созданного Квазолини сплава все эти заботы как корова языком слизнула. Установив такие пластины на определенном расстоянии одна от другой, их достаточно залить водой из-под крана, после чего аккумулятор будет служить вечно. Насквозь проржавеют двери и кузов, сто раз разобьются стекла, отвалится все что может отвалится. А бодрый аккумулятор будет по-прежнему вырабатывать энергию.

      Нужно ли говорить, как ухватились автомобилисты за эту новинку. Последние модели оснащены только аккумуляторами из квазолина, так металлург окрестил свое детище. Богатство, почести и слава обрушились на скромного синьора Роберто. Его имя мелькало на страницах газет, журналы украшали обложки фотографиями этого пятидесятилетнего человека. Каждый его шаг десятки раз показывали по телевидению. Металлурга приглашали на все театральные премьеры, художественные выставки, кинофестивали и конкурсы красоты. Все известные люди считали своим долгом позвать его на свой день рождения. Премий ему присуждали так много, что он едва успевал их получать. Одну до сих пор не получил. Скульпторы ваяли его бюсты, поэты посвящали ему стихи, спортсмены рекорды. Водители бесплатно возили синьора Роберто на такси. О миланских астрономах и говорить нечего. Они присуждали имя Квазолини всем небесным телам, которые обнаруживали через телескопы в просторах Галактики. Да что там миланцы! Его слава шагнула далеко за пределы города и достигла Рима. Папа Римский чуть ли не каждый день звонил ему по телефону поболтать о том о сём.

      Даже в самых смелых мечтах синьор Квазолини не мог предвидеть подобного триумфа. И уж совсем не мог предвидеть талантливый итальянский металлург, какой переполох вызовет его изобретение в маленьком российском городке Теремковске, раскинувшемся существенно севернее Москвы на обоих берегах судоходной реки Теремковки.

      Часть первая

      Преимущество в два кило

      Упущенная победа

      Время от времени жители окрестных домов замечали во дворе четырнадцатой школы приподнятое оживление.

      Строго говоря, слово «оживление» здесь следовало бы употребить во множественном числе, поскольку оно было двух видов.

      Для одного были характерны громкая музыка, судорожно вырывающаяся из укрепленного над козырьком входа серебристо-серого рупора; большое количество снующих возле школьного здания легковушек и фургонов; объявления и плакаты, изрядно уродовавшие и без того не бог весть какой красивый фасад. Главное же то, что к школе стекались лишь взрослые люди. Шли одиночками, чаще парами, иногда группами. Многие имели весьма торжественный, даже неприступный вид, другие были серьезны и деловиты. Публика помоложе, не скрывала своего слегка возбужденного настроения, граничащего с радостью. Ведь выборы это всё же праздник.

      Многие избиратели приходили сюда с детьми. Разумеется, дошкольниками. Это для них посещение здания, недоступного в обычное время, представляет какой-то интерес. Тех, кто сюда и без того ходит каждый день, в воскресенье на аркане не затащишь. Хватит, насмотрелись. И еще насмотримся. Хотя именно для школьников выборы являлись по-настоящему долгожданным праздником. Ведь на следующий день в школе проводилась дезинфекция и занятий не было. Побольше бы таких выборов!

      Второй вид приподнятого оживления отличался от первого полным отсутствием взрослых. В такие дни девочки и мальчики несли перевязанные бечевками пачки бумаги. За школьной оградой они отклонялись от привычного каждодневного маршрута. Прежде чем войти в школу, направлялись к задней стене здания, где с видимым удовольствием избавлялись от своей ноши. Как правило, в последний момент чья-то плохо перевязанная пачка при падении рассыпалась, и даже в безветренную погоду школьная территория оказывалась усеянной листами бумаги разного калибра. Ребята бросались ее собирать. Поднимался несусветный гвалт, напоминающий тревогу на птичьем базаре.

      Каждый класс складывал макулатуру в отведенное для него место, номера были написаны на картонках. Если кто засуетится в поисках своего склада, разобраться помогут дежурные. Их назначали по принципу международных спортивных матчей – нейтральных. Из тех классов, кто в этот день не сдавал. Дежурные следили за порядком. Чтобы кто-нибудь не перетащил бумагу из чужой горы в свою. Ведь между классами постоянно велось соревнование. Результаты каждой сдачи подсчитывались. Общий вес указывали в сводной таблице. Она висела на стенде, на первом этаже. Вперед вырывался то один