Пусть Бог не вмешивается. Алексей Фомичев

привечает. Те попросили охраны, и он дал десяток воинов, чтобы проводили до конца владений.

      Я разговаривал с Игнатом, а руки действовали автономно, отрезая большой кусок от поросенка. Добавил соуса и зелени, взял ломоть мягкого белого хлеба, по вкусу напоминающего лаваш. Все это отправил в рот, начал пережевывать, глядя на поднос и сожалея, что глаза так сильно опережают желудок.

      – Зря старается.

      – Это еще почему?

      – Да так… Мне кажется, на них не нападут.

      – Кажется ему… – Игнат склонился над котлом, понюхал, что-то высыпал туда и помешал огромным половником. – Лесные братья на все способны. Когда только от них избавятся?

      – Да-да. – Я проглатывал целые куски, не жуя, спеша сначала наполнить желудок, а уж потом насладиться кулинарными изысками с толком и расстановкой. – Братья сегодня осиротели.

      – Чего-чего?

      – Да вот, говорю, поросенок просто великолепен! Объедение одно.

      Игнат внимательно посмотрел, как я уничтожаю поросенка, едва не рыча от удовольствия. Его лицо расплылось в доброй улыбке. Он сделал знак, и помощник внес и поставил на стол тарелку с жареными кусками оленины, вазочку с соусом, на этот раз другим, и кувшин с квасом. Молодой парень прыснул в кулак, когда я чуть не подавился при виде такого великолепия. Забыв про все на свете, я с удвоенной силой принялся за еду.

      Уцелевших боевиков нашел на следующий день в лесу. После короткой ожесточенной схватки на маленькой полянке осталось восемь трупов. С бандой Лесника было покончено. Через три дня выехал к Медвежьему лесу.

      В дорогу взял короткий меч – акинак, кинжал и метательный нож. И лук, конечно. Имея такой арсенал, можно свободно выходить против лесных братьев, которые не могут похвастаться дорогим оружием. Самодельные кожаные доспехи, обшитые сверху отшлифованными пластинами из копыт оленей, лошадей, простые дубины, ослопы, копья, кистени…

      …Вечером, перед отъездом, ко мне прибежала Эная со свежей новостью. Барон выдает дочь замуж за дальнего родственника герцога Владина.

      – Ты уедешь с ней?

      Эная устроилась у меня под боком, заглядывала в глаза и улыбалась.

      – А ты бы скучал по мне?

      – Обязательно.

      – И в постели станет холодно?

      – Точно.

      Девчонка притянула мою голову и пылко поцеловала.

      – Барон не хочет меня отпускать. Я слышала, что он скоро женится. Его прежняя жена умерла несколько лет назад, и теперь, после отъезда дочери, он останется один.

      Я протяжно зевнул. Эная недовольно толкнула меня в бок.

      – Ты не слушаешь?

      – Тебя баронесса не будет искать?

      – Не-а… Она знает, где я.

      – То есть как это – знает? Кто ей сказал?

      Эная безмятежно улыбалась.

      – Я сказала, еще давно. А что тут такого?

      Действительно, что? Нравы здесь свободные, и забавы дворян с прислугой противоположного пола не выходят за рамки необычного. Я просто еще не привык…

      Эная