Ледовые пираты. Дирк Гузманн

водой. А кроме того, прорыть тайный канал, через который храбрецы ежедневно выходили за ворота, доплывали до удаленных островов и возвращались оттуда с рыбой и яйцами гнездящихся там птиц. Сытая жизнь во дворце продолжалась несколько месяцев, и венеты спокойно поедали яйца и рыбу, пока франки не сломали зубы о крепость.

      Мательда снова повернулась к Элиасу:

      – В тот день, когда осажденные начали бросать со стен на головы нападавших рыбу, франки сдались. Но, возможно, это всего лишь слухи.

      Элиас рассмеялся:

      – И франки больше никогда не возвращались, чтобы закончить свое дело?

      Мательда указала на дорогу, выложенную большими камнями, и юноша направил своего коня туда.

      – Нет. Сколько я живу – нет, – сказала она. – А я родилась вскоре после всех этих событий. С тех пор Риво Альто является самым могучим из всех городов лагуны и резиденцией дожа. Но плохие времена возвращаются, – Мательда понизила голос. – Византия мечтает взять над нами власть, и франки тоже. Лангобарды подкрадываются все ближе, и это лишь вопрос времени – когда кто-нибудь из них снова попытается взять острова силой. Лишь грамотная политика и умелый дож могут спасти нас от этого.

      – Вы так много знаете обо всем! – поразился Элиас. – А я вот слышал, что новый правитель города вроде бы слабак – сын этого Анджелло. Все-таки какие дураки эти трибуны! Почему же было не назначить дожем моего дядю Бонуса?

      Проглотить возмущение Мательде помогло то, что перед ними открылся вид на усадьбу Рустико.

      – Посмотрите! – сказала она и указала на дом, возвышавшийся над дорогой. Его цоколь высотой в человеческий рост был сложен из квадратных кусков гранита. Этаж выше представлял собой фахверк, балки которого были выкрашены черной и белой краской. На двух флагштоках над входными воротами висели флаги тех же цветов. Дом окружали пристройки и маленький фруктовый сад. Одно из верхних окон сверкало в лучах заходящего солнца. Только сейчас Мательда заметила, что на лагуну опустились сумерки. Никогда раньше ей не доводилось бывать за пределами дворца после наступления ночи.

      – А вот и он, – воскликнул Элиас, – дом моей семьи!

      Он соскочил с коня, упер руки в бока и окинул взглядом поместье:

      – Последний раз я был здесь еще мальчиком.

      – Вы не хотите помочь мне слезть с коня? – многозначительно повысила голос Мательда. Это возмущение было подлинным: о чем думает эта простецкая голова? Как можно обходиться с дочерью дожа подобным образом?! И тут она вспомнила, что сама же скрыла от него, кем является на самом деле.

      Элиас было ринулся исправлять ошибку, но Мательда уже справилась сама. Решительным шагом она направилась к воротам.

      – Идите же сюда! – громким шепотом позвала она Элиаса, привязывающего вороного к дереву. Мательда надеялась, что Рустико еще не успел добраться домой. – Давайте проберемся внутрь, мы же хотели сделать сюрприз вашему дяде.

      Беспокойство Мательды по