Однажды, 31 декабря. София Чайка

для вас «живую» музыку.

      – Я никогда не прошу. Это мужчины не могут мне ни в чем отказать, – вставила пять копеек подруга. – Сколько человек придет? Мне же нужно ребят покормить.

      – Четверо.

      – Неужели «Гридь» жива? Будешь петь? – встрепенулась Юля.

      – Жива. Что с ней сделается.

      – Я рада.

      Гай снова улыбнулся и положил большую руку с удивительно длинными при таком размере ладони пальцами. Юля поймала себя на мысли, что медленная, возникающая в уголках губ, улыбка в исполнении Игоря волнует ее, как никогда прежде. Почему теперь? Возможно, раньше он редко улыбался?

      Тепло его руки побежало вверх по предплечью, а Юля никак не могла решить, как поступить: убрать ладонь или оставить все, как есть? Не хотелось лишать себя приятных ощущений. Но что подумает о них Надя?

      Как давно эти двое дружат? Почему она, Юля, об этом ничего не знает? Подруга могла бы и похвастаться. Среди тонн гигабайт информации о разных мелочах, которыми потчевала ее Надежда все эти годы, не было ни единого слова о Гае. Или это она, Юля, что-то пропустила?

      Вдруг стало жаль, что порой она не слишком внимательно вслушивалась в россказни подруги. Существовала возможность, что Юля не услышала и еще что-то. Важное.

      Игорь уже убрал руку, и девушка мысленно поблагодарила его за это. Со стороны все выглядело слишком романтичным, словно встреча двух влюбленных. Юля не могла отвести глаз от мужских пальцев, сжимавших чашку.

      Она и Гай. Три года они виделись каждый день – кроме каникул, когда Юля и Паша уезжали в родной город. Теперь это казалось странным, но шесть лет назад девушка не воспринимала Гарика, как мужчину. Как женщина. Он всегда был лишь другом.

      Еще одно «почему?» Возможно, это он изменился. Или она стала смотреть на многое иным взглядом.

      Интересно, а Белецкий тоже стал другим?

      Когда-то она думала, что изучила его, как свои пять пальцев, а оказалось, что не знает вовсе. Во всяком случае, «ее» Паша никогда бы не женился на другой девушке.

      Завтра она его увидит. Как он себя поведет? Что за мысли? Еще неизвестно, как поведет себя она сама.

      – Совсем не сможешь посетить наше скромное собрание? Даже на парочку часиков?

      Кажется, Юля снова что-то пропустила.

      – Ты больше не солист группы? – удивилась девушка. В ее памяти Гарик так и остался неизменным голосом «Гридя».

      – Лишь иногда. Петь будет замечательный парень, Андрей. Ручаюсь, все останутся довольны. Я бы с удовольствием повеселил такую замечательную компанию, но, к сожалению, все предновогодние и новогодние дни у меня расписаны по минутам. Вот и сейчас я должен бежать. Честно признаюсь, уже опоздал на четверть часа.

      Юле хотелось задать Игорю тысячу вопросов, но после стольких лет молчания она не посмела. Девушка вспомнила, что, к своему стыду, ни разу не только не поздравила старого друга с днем рождения, но даже не поинтересовалась его жизнью. Какое право она имеет отнимать у него время теперь, просить остаться хоть ненадолго? А завтра он не придет. Возможно, она