Поток алмазов. Мелодия смерти. Эдгар Уоллес

я право не знаю, что мне сказать на это, – заикаясь, произнес он, – само собой понятно, я с удовольствием стал бы продолжать начатое отцом дело, с большим удовольствием, меня всегда влекло к такого рода рискованным предприятиям.

      Возможности, которые ему открывались, захватили дух. Когда затем Лэмбер протянул ему руку, он с горячностью схватил ее и с благодарностью пожал – он, который явился сюда с твердым намерением прекратить знакомство.

      – Он как масло, – заметил после его ухода Уайти, – держи его подальше от льда, и ты в нем можешь быть вполне уверен… Лед – это и есть затруднение.

      Лэмбер с сомнением покачал головой.

      Глава V

      Фрэнсис Сеттон кончил свой доклад и старался теперь с невероятным спокойствием изменить взгляды сестры.

      Она стояла у окна, пальцем рисовала фигурки на полированном столе и смотрела на улицу.

      Во время своей попытки убедить сестру Фрэнсис становился нелогичным и слишком громким, что действовало на нее. До сих пор она держала себя спокойно, и когда он в пятый раз привел свои доводы, он ее злобно упрекнул в упрямом молчании.

      – Ты мне не давал возможности говорить, Фрэнсис, и я совершенно сбита с толку переменой твоих взглядов.

      – Видишь ли, Синтия, – перебил он ее нетерпеливо, – напрасно ты снова об этом начинаешь; Лэмбер светский человек, и к нему нельзя подходить с меркой, которую употребляют в монастырях и женских пансионах; и если ты со мной часами будешь спорить, ты меня не убедишь. Я поставлю на своем. Это случай, который никогда не повторится. Отец, наверное, дал бы свое согласие.

      Он укоризненно замолчал, но она не воспользовалась возможностью возразить ему.

      – Ради бога, Синтия, доставь мне удовольствие, не дуйся.

      Она обернулась.

      – Ты помнишь, в каком состоянии ты недавно вернулся домой? – спросила она, и юноша покраснел.

      – Некрасиво с твоей стороны напоминать об этом, – сказал он поспешно, – мужчине позволительно иногда сделать глупость.

      – Я не об этом, – возразила она, – я просто хотела напомнить, что тебя привел домой джентльмен, который Лэмбера знал лучше нас с тобой… а? Ты хотел что-нибудь сказать?

      – Продолжай, – ответил юноша торжествующе. – Я тебе после скажу кое-что по этому поводу.

      – Он говорил, что Лэмбер представляет собой нечто худшее, чем кутила и жуир; он говорил, что Лэмбер – преступник, человек без совести и чести.

      Когда она кончила, на лице Сеттона появилась улыбка.

      – А знаешь ли ты, кто был этот джентльмен? – спросил он, радуясь. – Это Амбер… ты никогда о нем не слыхала?

      Она отрицательно покачала головой.

      – Он вор, известный вор, неделю тому назад выпущенный из тюрьмы, – вот кто этот Амбер.

      – Мистер Амбер, – доложила в эту минуту горничная.

      Амбер, как цивилизованный человек, был одет по всем правилам моды. Его наглухо застегнутое пальто было скроено по последнему фасону. Цилиндр блестел,