Юнга на корабле корсара. В стране чудес. Пьер Маэль

свежие, маркиз. Совсем недавно коммодор Джон Гаррис настиг корабль Сюркуфа у наших берегов и теперь его держат запертым в бухтах Цейлона. Кажется, Сюркуф даже предложил мир, желая сдаться на выгодных условиях.

      – В таком случае, миледи, губернатор был введен в заблуждение: коммодор Джон Гаррис преследовал не самого Сюркуфа, а какого-нибудь ловкого плута, который принял на себя облик Сюркуфа.

      Он сказал это самым приятным голосом, но с насмешливой улыбкой на губах.

      Гордая англичанка сдвинула брови, и ее прелестное лицо омрачилось.

      – Коммодор, маркиз, человек в летах и опытный; его нельзя заставить поверить пустякам. Мне очень жаль вашего Сюркуфа, который вынужден вести переговоры с таким человеком.

      – В таком случае, миледи, я еще более сомневаюсь в правдивости ваших сведений. Но все же, уважая ваше мнение, я радуюсь своему соседству с Сюркуфом – это даст мне возможность завязать с ним отношения.

      Один молодой мичман разразился громким смехом:

      – О, эти французы! Они все такие! Хвастуны и фанфароны!

      Жак бросил такой взгляд на молодого человека, что тому пришлось опустить глаза.

      – Сударь, – возразил он, – если бы я был в Мадрасе еще и послезавтра, то считал бы большим удовольствием надрать вам уши за такие слова.

      Мичман задрожал от гнева. Но его выручила леди Блэквуд, которая вмешалась в это дело, и, обращаясь к окружающим ее дамам, сказала:

      – Вот нас и предупредили! Маркиз скоро простится с нами, в один прекрасный вечер или утро, отправившись к своему другу пирату. Не желаете ли вы дать ему какое-нибудь поручение?

      Маркиз поклонился всему обществу и, положив руку на сердце, сказал:

      – Я с удовольствием возьму на себя поручения этих дам для передачи их братьям и мужьям при случае, если встречусь с ними во время своего пути отсюда во Францию.

      Все громко расхохотались, и многие находили, что этот француз очень умен.

      Одна молодая дама, очень веселая, воскликнула:

      – Маркиз, моя сестра, леди Стэнхоуп, выехала из Англии к своему мужу в Бомбей. Она везет с собой два фортепиано французского производства. Конечно, я не поручу вам моей сестры, а только оба ее фортепиано. Позаботьтесь, чтобы их не испортили во время дороги.

      – Тем более, – вмешалась леди Блэквуд, – что одно из этих фортепиано предназначается для меня. Я заплатила за него двести пятьдесят ливров.

      – Фортепиано будут вам доставлены в целости, миледи, – отвечал Жак. – Только бы не подмочила их морская волна или не испортила бы шальная пуля.

      В это время к маркизу подошла англичанка, сухая и суровая, и сказала:

      – Маркиз, англичане относятся недружелюбно к корсарам.

      Она отшпилила ленту от своего корсажа и, подав ее молодому человеку, продолжила:

      – Мой зять, Джордж Блэкфорд, командует корветом «Орел». Если вам случится повстречаться с ним, то покажите ему эту ленту, и он из любви ко мне вас не повесит.

      Жак