Античность сквозь призму иронии (сборник). Олег Ернев

а Платон среди философов был Бог,

      И по коврам своим ходить часами мог

      Босой, в раздумьях, и едва ли

      Ковры ему не помогали

      Плести орнамент мыслей, слов и фраз.

      Но киник-Диоген пришёл к нему как раз,

      Когда он о Душе обдумывал трактат.

      – А, Диоген? Входи. Я очень рад.

      И киник, осмотрев философа жилище,

      Сказал сердито.

      – Я-то думал, пища

      Твоя – духовная, и пищи нет иной.

      А ты… ты тут передо мной,

      Гордясь собой, предметы выставляешь

      Роскошные, ты по коврам ступаешь,

      Как царь персидский; из сосудов пьёшь

      Серебряных, златых… Богатенько живёшь!

      И впариваешь грекам неразумным,

      Как хорошо духовным быть и умным,

      И что богатство – тлен, и попадать не стоит

      Богатству в плен, что лучше быть, как стоик,

      Который на материю плюёт.

      Да ты, Платон, плутишка ещё тот!

      Твоим идеям веры нет отныне.

      Твои ковры, шпалеры – знак гордыни.

      – Ты б ноги вытер, Диоген.

      – Нет, не хочу!

      Твою гордыню я, Платон, топчу.

      (От ярости он стал багрово-синий).

      Топчу!

      – Да, топчешь, но… своей гордыней.

      Диоген и старуха

      Одна старуха – было ей под сто —

      Пред зеркалом себя приукрашала.

      Как живописец, в баночках мешала

      Не то густые снадобья, не то

      Белила и румяна или краски,

      Потом туда же вылила яйцо,

      И мёд, и молоко. И без опаски

      Всё это налепила на лицо.

      Взяв кисточку, глаза нарисовала,

      Но этого ей было мало:

      Она ещё нарисовала губы,

      Придав им розы алой цвет,

      Как черепаха втиснула в корсет

      Себя, потом натёрла мелом зубы,

      Держа их, разумеется, в руках.

      Их, вставив в рот, вскричала: «Ах!».

      А после «ах!» раздался крик:

      Как видно, прищемила здорово язык.

      Всё это Диоген увидел, проходя.

      Остановившись, он воскликнул: «О, дитя

      И пошлости, и глупости, куда ты

      Спешишь, и где тебе, старуха, будут рады?

      Коль для живых стараешься – напрасно:

      Нет красоты в тебе ни тела, ни души.

      А коль для мёртвых, то всё ясно:

      Минуты дороги. Спеши. Спеши».

      Диоген и ученик

      Однажды ученик спросил у Диогена:

      «Мы оба киники. Скажи мне откровенно,

      За что нас люди бьют, когда в ответ

      Мы вместо «да» им отвечаем «нет»?

      Или такой поступок совершаем,

      Который, в принципе, неожидаем?

      Вот, например, вчера, валяясь на траве,

      Я палкой получил по голове

      От юноши. С красоткою под ручку

      Он шёл, рукой показывал на тучку.

      Красотка хохотала. Тут вдруг я…

      Она вскричала, будто бы змея

      Ей под ноги… Но надобно признаться:

      Я в натуральном виде был, люблю валяться

      На солнышке. И я перед девицей

      Раскланялся, стараясь не смутиться,

      Как ты учил, улыбчивый, нагой.

      И