Плата за перевоз (сборник). Олег Ернев

женщину в самые неподходящие, в самые праздничные минуты? Мы едем в Дом учёных на просмотр нового американского фильма, говорят, это классный фильм, много секса и всё такое. И ничего этого не вырезали. Главбух Лидии видела этот фильм три года назад в Марокко и говорит, что там три минуты идёт чистый стриптиз. Они едут с Лидией смотреть фильм, смотреть секс и прочее, они едут смотреть три минуты чистого стриптиза, он достал сегодня по дешёвке пятьдесят литров бензина, она сделала сегодня дорогую и модную причёску. Причёска очень нравится Х-арну и нравится Лидии. Тёщи сегодня на кинопросмотре не будет. Ну что ещё надо человеку для счастья? Он так и хотел ей это сказать, одурев от жары, от скандалов, от трёх кружек ледяного пива. А вместо этого сказал резко, сердито:

      – Ну ладно, хватит. Останови. Я сам сяду за руль. – Предчувствие, что ли, у него было. Верьте, верьте своим предчувствиям. Но в Лидию, действительно, вселился бес. Она озлобилась, хотя он ничего такого особенного не сказал.

      – Облезешь! – ответила она и нажала на акселератор. – От тебя пивной бочкой пахнет, за руль он сядет.

      – Да куда ты, дура? – заорал Х-арн, хватаясь за руль: он хорошо водит машину и чутьё подсказывало ему, что на зелёный они уже не проскочат.

      – Жёлтый! – крикнула Лидия, ударив его по руке. – Отстань! – и проскочила на жёлтый, который тут же сменился красным сигналом. С чудовищной скоростью вырулил справа грузовой автомобиль, один из тех, что носятся сломя голову по городу. Он не затормозил перед светофором и помчался на зелёный свет. Х-арн увидел раскрытый рот шофёра и услышал звон лопнувших стекол. А потом запели ангелы, о которых всё время твердила тёща, говоря, что они поют ей во сне. Ангелы пели точь-в-точь, как хор мальчиков и девочек из Центрального Дома пионеров. Х-арну даже показалось, что он увидел стоящего перед микрофоном запевалу, мальчишку в идеально отглаженных тёмно-синих брючках, в белоснежной рубашке, в идеально отглаженном шёлковом пионерском галстуке. И этот мальчик был он, Х-арн, это он пел в Центральном Доме пионеров. Это он был запевалой и сейчас, подняв руку в строгом, идеально отработанном салюте, он, звонким голосом, перебивавшим звон лопнувших стёкол, пел какую-то одну из торжественно-клятвенных песен. И теперь, умирающий в расплющенном автомобиле, раздавленном многотонной массой грузовика, Х-арн понял, что ни он, ни Лидия, ни хор мальчиков и девочек из Центрального Дома пионеров этой клятвы своей не сдержали. А ангелы всё пели в треснувшей голове. Ему казалось, что он пролежал вечность. На самом же деле он пролежал на пыльной, уже разогретой лучами солнца дороге всего несколько секунд. Когда он поднялся – хор мальчиков и девочек в идеально отглаженных костюмчиках и галстучках всё ещё пел свою траурную песнь. Кентавра с Лидией уже не было видно за поднятым облаком пыли. А плывущая к этому берегу лодка была уже на середине реки. И Х-арн понял, что всё решают несколько мгновений. Лук и колчан со стрелами. Слегка пошатываясь, он вбежал в дом, сорвал со стены лук.