Assassin's Creed. Единство. Оливер Боуден

знаем всю правду о вчерашних событиях. Не было никакого «таинственного господина»; это моя мама вступила в поединок с обоими злодеями. И лишь очень немногим известно, чем в действительности занимается наша семья и какое место в этих занятиях отведено мне.

      Этим утром я проснулась с ощущением, что в моей жизни взошло солнце. Наконец-то все véritées cachées, которые мне велели хранить в тайне, обрели смысл. Наконец-то я узнала, почему наша семья так разительно отличается от других семей и почему мне никогда не удавалось подружиться со сверстниками. Все дело в моем предназначении, которое с ранних лет вело меня совсем иным путем.

      Я вспоминала самые лучшие слова, услышанные вчера.

      – Мама будет твоей наставницей во всем, – сказал отец, тепло улыбнувшись своей супруге.

      Мама, словно зеркало, отражала мне его любовь.

      – Пожалуй, не во всем, – продолжая улыбаться, поправил себя отец. – Думаю, в вопросах идеологии Элизе лучше прислушиваться к словам ее отца и великого магистра.

      – Франсуа, девочка должна решать сама, – с упреком проговорила мама. – И сделанные выводы должны быть ее собственными.

      – Любовь моя, почему меня не оставляет ощущение, что сегодняшние события не слишком-то удивили Элизу?

      – А о чем, по-твоему, я говорю с ней во время наших прогулок?

      – Наверное, о… туфлях?

      – Порой мы действительно обсуждаем фасоны туфель, но невозможно же все время говорить только о них!

      Отец понял и растерянно покачал головой, удивляясь собственной невнимательности. Оказалось, он не замечал того, что происходило у него под самым носом.

      – Так Элиза уже знала об ордене? – спросил он маму.

      – Напрямую – нет, хотя могу сказать: наша дочь была вполне готова к подобным откровениям.

      – А как насчет оружия?

      – Да, я немного поучила ее и этому.

      Отец жестом велел мне встать.

      – Сейчас проверим, умеешь ли ты защищаться.

      Он встал в позицию, вытянул правую руку. Оружие ему заменял указательный палец.

      Я продемонстрировала, чему меня уже успели научить. Отец восхищенно поглядел на маму, затем обошел вокруг меня, разглядывая мою оборонительную стойку. Его лицо удовлетворенно сияло, и я купалась в этом сиянии.

      – Правша, вся в отца, – усмехнулся он. – Я думал, ты будешь левшой, как твоя мама.

      Я слегка качнулась в коленях, проверяя равновесие. Отец снова улыбнулся:

      – Жюли, мне кажется или некий англичанин действительно приложил руку к обучению нашей дочери?

      – Да, мистер Уэзеролл помогал мне, давая Элизе дополнительные уроки, – беззаботным тоном ответила мама.

      – Понятно. А я-то думал, чего это он зачастил в наш замок… Скажи, он до сих пор сохнет по тебе?

      – Франсуа, ты меня смущаешь, – упрекнула своего супруга мама.

      (Тогда я, естественно, не понимала смысла родительских слов. Зато теперь понимаю. Минувшей ночью я видела, насколько сломлен мистер Уэзеролл. Теперь я очень хорошо понимаю, о чем они