Assassin's Creed. Единство. Оливер Боуден

остались вдвоем на улице, с которой исчезли все повозки. Прохожие растворялись в густом тумане, и их фигуры лишались четкости очертаний.

      – Мама, – прошептала я, стискивая ее руку.

      – Тебе нечего бояться, Элиза, – ответила мама, решительно поднимая голову. – Мы наймем карету и поедем в Версаль.

      – Значит, мы не вернемся в наш особняк?

      – Нет. – Мама о чем-то раздумывала, слегка покусывая губу. – Нам будет лучше отправиться в Версаль.

      Мама изменилась: стала напряженной и очень внимательной. Она повела меня по улице, совсем неподходящей для наших длиннополых платьев и шляпок. Мы остановились у витрины магазина. Мама достала из сумочки пудреницу и посмотрелась в зеркальце.

      Потом мы отправились дальше. Из ситуации, в которой мы оказались, мама решила извлечь полезный урок для меня.

      – Элиза, придай лицу бесстрастное выражение. Не показывай своих истинных чувств, особенно если это тревога и беспокойство. Не выгляди торопливой. Сохраняй внешнее спокойствие. Управляй собой. – Прохожих на улицах становилось все меньше. – Мы скоро доберемся до площади. Там стоят наемные экипажи. Однако вначале я должна кое-что тебе рассказать. Когда я с тобой разговариваю, не поворачивай голову в мою сторону и вообще не показывай, что слушаешь меня. Тебе понятно?

      – Да, мама.

      – Прекрасно. Нас преследует какой-то человек в плаще и высокой фетровой шляпе. Он идет за нами от самых дверей магазина Кристиана.

      – Зачем? Зачем этот человек нас преследует?

      – Хороший вопрос, Элиза. Ответ на него я и пытаюсь получить. А пока идем дальше.

      Мы остановились возле витрины другого магазина.

      – Судя по всему, наш «хвост» исчез, – задумчиво сказала мама.

      – Так это же хорошо, – ответила я со всей наивностью моей незамутненной восьмилетней души.

      Однако мамино лицо продолжало выглядеть обеспокоенным.

      – Нет, моя дорогая, это совсем не хорошо. Я бы предпочла, чтобы он оставался у меня на виду. А теперь я вынуждена гадать: либо он действительно исчез, либо – и второе кажется мне более вероятным – помчался вперед, намереваясь отрезать нам дорогу к площади. Он рассчитывает, что мы пойдем по главной улице, которая туда ведет. Но мы, Элиза, его перехитрим и отправимся другим путем.

      Мы свернули на улицу, что была у́же прежней, а оттуда – в длинный и довольно темный переулок. Лишь у входа в него и в дальнем конце горело по фонарю.

      Где-то на середине пути прямо перед нами из тумана появилась фигура человека. Я поняла: мама допустила ошибку.

      4

      У него было худощавое лицо, обрамленное локонами почти белых волос. Он напоминал щеголеватого, но явно обедневшего доктора в поношенном черном плаще и потертой высокой шляпе. Из-под воротника плаща выбивались кружева рубашки.

      При нем был докторский саквояж, который незнакомец опустил на землю и открыл одной рукой, безотрывно глядя на нас с мамой. Из саквояжа он извлек нечто длинное и искривленное.

      Затем, улыбаясь,