Библиотека на Обугленной горе. Скотт Хокинс

атаку на Императора… Погоди! Тут сказано, что Отец был «повержен и сломлен». – Подняв брови, она посмотрела на Майкла.

      Он непонимающе уставился на нее в ответ.

      – Я не… Я не могу…

      – Это значит, что Отцу надрали задницу.

      – Отцу? – Майкл выглядел потрясенным.

      Кэролин пожала плечами.

      – Так тут сказано. Короче, этот Император надрал Отцу задницу. – Кэролин слышала об Императоре, но помимо факта его существования и того, что он главенствовал в третью эпоху, мало что знала. Наверное, он был еще тем гигантом, раз смог одолеть Отца. – Бла-бла-бла, удар, еще удар, для Отца все выглядело скверно… а потом… – Она умолкла.

      – Что?

      Она подняла глаза.

      – Прости. – И прочла вслух: – А потом грянул гром с востока. И при звуке этого грома Аблака – так раньше называли Отца – Аблака восстал. И, глядя на восток, увидел, что гром был голосом человека, и человек этот был знаком ему. Этот человек был… не знаю, что значит это слово. Этот человек был чем-то там по отношению к Императору и его доверенным лицом. Но теперь узрел мудрость и присоединился к Аблаке. И при виде этого, м-м-м, ярость Аблаки? Нет, не ярость. Его воинственное сердце. При виде этого воинственное сердце Аблаки ожило, и он восстал. И вместе с ним поднялись армии Аблаки, что лежали… мертвыми, надо полагать? Бла-бла… удар, еще удар… и так началась четвертая эпоха мира, эпоха Аблаки. – Она вернула бумагу Майклу. – В этом есть какой-то смысл?

      Он кивнул.

      – Ладно, хорошо. И к чему все это?

      Майкл пожал плечами.

      – Я встречаюсь с ним завтра… буду учиться у него.

      – О. – Ее сердце упало. Ближе Майкла у Кэролин никого не было. Она хотела спросить, надолго ли он уходит, но вряд ли он сможет ответить. Что ж, подумала она, по крайней мере, у нас есть сегодняшний вечер. В Библиотеке ты быстро учишься ценить хорошие моменты.

      – Имя, – сказал Майкл. – Как его имя?

      – Отца?

      – Нет. Грома с востока. Его.

      Кэролин покосилась на рукопись, которую держала в руках, – сухая кожа, въевшиеся чернильные пятна.

      – Нобунунга, – сказала она. – Его имя – Нобунунга.

      Глава 3

      Отрицание, которое рвет

      i

      На следующее утро после того, как Кэролин убила детектива Майнера во второй раз, она проснулась на полу гостиной миссис Макгилликатти. Рассвет едва забрезжил. По привычке Кэролин некоторое время лежала не шевелясь, с закрытыми глазами, чтобы никто не понял, что она не спит. По утрам ей приходилось тяжелее всего. Насколько она знала, никто – ни Отец, ни Дэвид, ни даже Лиза – не мог заглянуть в ее спящее сознание, поэтому именно там она строила настоящие планы. Но на грани сна и бодрствования было трудно отделить истину сердца от лжи мыслей, и у Кэролин часто подрагивал кончик пальца.

      Она принюхалась, изучая обстановку. Майкл ушел. Как они и договорились, ушел до рассвета. Они встретятся позже возле бронзового Быка.

      Остальные еще пребывали