Библиотека на Обугленной горе. Скотт Хокинс

подошла к Стиву справа. Взяла дробовик и положила мертвые пальцы левой руки Стива на цевье, удерживая их своей рукой. Поместила его правый указательный палец на спусковой крючок. Прицелилась в детектива Майнера.

      Майнер следил за этим без особого интереса.

      – Не двигайтесь, или я буду стрелять.

      Она дернула за крючок. Пуля попала Майнеру в грудь, разорвав сердце и легкие и пробив в спине дыру размером с кулак. Детектив рухнул на пол.

      Выпустив дробовик, Кэролин направилась к выключателю на стене. Сняла правую перчатку и прижала большой палец к латунной пластинке, стараясь не размазать отпечаток. Закончив, снова надела перчатку.

      Вот теперь все. Дробовик Кэролин оставила у Стива. Она повернулась к нему. Даже сейчас она не позволила себе заплакать. Вместо этого, с печальной нежностью, наклонилась и закрыла ему глаза.

      – Dui bu chi, – сказала она, касаясь его щеки. – U kamakutu nu, – сказала она. – Je suis désolé. – И «ek het jou lief», и «Lo siento», и «Tá brón orm», и «Het spijt me», и «Je mi líto», и «ik hald fan di», и «Özür dilerim», и «A tahn nagara», снова, и снова, и снова.

      Она сидела рядом с телом Стива, покачиваясь взад-вперед, обхватив себя руками. Она положила его голову себе на колени. Серебряный лунный свет озарял комнату, битком набитую сломанными вещами. Оставшись в одиночестве, она могла обойтись без лжи. Всю ночь она обнимала его, гладила по волосам, шептала, говорила: «Мне очень жаль», говорила: «Прости меня», говорила: «Я все исправлю» и «Все будет хорошо, обещаю», – снова, и снова, и снова, на всех когда-либо существовавших языках.

      Интерлюдия I

      Гром с востока

      i

      Убив Ишу и Ашу, Дэвид закинул их тела на свои могучие плечи и притащил в Библиотеку. На следующее утро он освежевал их на бывшей подъездной дорожке родителей Лизы. Отец настоял, чтобы Кэролин помогала. Она молча подчинилась и принесла окровавленные, податливые шкуры своих друзей Лизе для выделки, а их кишки – Ричарду, на тетиву для лука. Туши Отец забрал себе. Во второй половине дня он насадил их на вертел. Натер сахаром и тмином и зажарил в своем бронзовом Быке.

      Кэролин попросила Отца не устраивать шумихи по поводу ее возвращения, но он настоял и на этом. Присутствовали все, кто имел при Отцовском дворе какой-то вес. Посол Забытых Земель передал извинения от своей хозяйки. Он был в черном балахоне, очень теплом, защищавшем от холода живого мира. Пришел также последний Монструвакен, что являлось большой честью. Он жил, забаррикадировавшись, на вершине черной пирамиды в Конце Времен и редко появлялся в прежнем мире. Поговоривали, что он – лишь старое воплощение самого Отца. Кэролин пристально высматривала доказательства этого, но тщетно. Были и другие приглашенные, всего две дюжины: Герцог, Лизель, прочие, кого Кэролин пока не знала. За едой благородные гости смеялись и подшучивали друг над другом. Олений жир блестел на их щеках в свете костра.

      Кэролин есть не стала. Еще прежде чем прибыли все гости, она попросила разрешения удалиться в свою келью. Сказала, что желает наверстать упущенное в занятиях. Мгновение Отец внимательно смотрел на нее, потом кивнул. Неделю спустя он проэкзаменовал