Минус одна минута. Книга третья. Последняя земля. Галина Тимошенко

в шуршащие множеством ветвей сиреневые сумерки и отошли от двери, чтобы дать умному самолету ее закрыть. В этот момент за оградой парка что-то зашуршало сильнее, чем это можно было бы объяснить поднявшимся к вечеру ветром, Буряк резко обернулся на шум, метнулся к Стасу и сшиб его на землю.

      Что-то оглушительно грохнуло, потом о борт самолета что-то громко звякнуло, и рядом с ними упал искореженный кусочек металла.

      – Ни фига себе… – потрясенно пробормотал Стас и сплюнул пылью, набившейся в рот при падении.

      За оградой слышалось уже не шуршание, а хруст веток и удаляющиеся шаги, удалявшиеся в глубь парка.

      Буряк, продолжавший стоять на коленях, смотрел, прищурившись, вслед затихавшему шуму.

      – Это что еще за новости?! – несколько запоздало возмутился Стас, поднимая с земли пулю, сплющившуюся о борт самолета.

      Буряк забрал у него пулю, внимательно рассмотрел ее и подошел к самолету, ища ладонью на борту след от нее. Никакого следа он не нашел и насмешливо буркнул в сторону Стаса:

      – Не думал о карьере самолетостроителя?

      Стас, продолжавший стоять ошалелым столбом, ничего не ответил.

      – Ладно, кончай медитировать, пошли, – дернул его за рукав Буряк. – Ты же не собираешься теперь поселиться в своей птичке?

      – А ты предлагаешь идти сейчас по темному парку под чьим-то стволом? – огрызнулся Стас.

      – Так парк-то не только для тебя темный, – рассудительно возразил Буряк. – Он ведь и для стрелка темный. Не будет же он палить по любой тени, которую увидит, в самом деле?!

      Успокаивало это слабо, но продолжать стоять было и бессмысленно, и не менее опасно. Поэтому Стас без особого энтузиазма осторожно двинулся следом за Буряком.

      Не прошло и минуты, как в руках у Буряка возникли два фонарика, один из которых он без слов протянул Стасу.

      Стас с облегчением схватился за тонкую прохладную палочку, источающую толстый сноп пронзительно яркого света, и выругал себя за несообразительность.

      – Может, пистолет сделаем? – негромко поинтересовался он на ходу. – Хотя бы стартовый. Стрельнем пару раз в воздух для острастки.

      Буряк небрежно отмахнулся:

      – Да ладно тебе! Все же видно. Нету никого, сбежал он давно…

      И в самом деле, расстояние до институтского корпуса они преодолели без приключений.

      – Пошли в институт, – предложил Стас, которому не улыбалось идти еще пару сотен метров до общежития по неожиданно ставшему опасным парку.

      Буряк, не отвечая, молча свернул к институту.

      Здесь уже были слышны встревоженные голоса, обсуждавшие факт недавнего выстрела, но они не стали присоединяться к бурной дискуссии и вошли в здание. Взволнованные дежурные экторы попытались было выяснить у них, кто, в кого, почему и зачем стрелял, но Стас устало отмахнулся, и те растерянно умолкли.

      Стас отпер дверь, которую стал с недавних пор запирать, включил свет и снова застыл, как насторожившийся суррикат. Буряк