За тихой и темной рекой. Станислав Рем

старик? – Белый бросил ещё один пристальный взгляд на черноволосую красотку, которую пара гнедых красавцев – коней стремительно уносила по Большой, и тронул извозчика за руку. – Кто это?

      – Так то госпожа Мичурина. Дочка хозяина той самой гостиницы, куда мы едем.

      – И что?

      – Первая красавица города! – уважительно и одновременно несколько плотоядно проговорил извозчик.

      Белый посмотрел на удаляющиеся дрожки, усмехнулся и откинулся на спинку повозки.

      – Видимо, ваш городок совсем запаршивел, если сия леди считается первой красавицей.

      Извозчик тяжело вздохнул: ох уж эти молодые, да бестолковые! Мичурины – не просто фамилия, а фамилия с гербом. Породниться с ними считается за честь. Да и дочка Мичурина не за любого выйдет. Были уже претенденты… Эх, молодёжь…

      Старик хотел, было, промолчать, да не сдержался:

      – Не знаю, барин, Полина Кирилловна ледя, или нет, но красавица она писаная. Сами в скором времени убедитесь.

      – В чём?

      Извозчик бросил хитрым взглядом через плечо, и хмыкнул. Эх, молодёжь…

      Глава вторая

      Начнем забаву новую, и рать

      Пусть каждый двинет, чтоб игру начать!

      Порядок Дафнис объяснит: закон

      Игры для всех и действия сторон.

(Уильям Джонс, «Каисса», 1763)

      Владимир Сергеевич Киселёв прошёл в библиотеку военного губернатора. Здесь он бывал и ранее, однако скорее по делам служебным, нежели личным. Убийства в городе случались крайне редко, да и то, по употреблении спиртного. Кражи место имели, но, опять же, раскрывались в короткие сроки. Были в городе бывшие каторжные. Вот они доставляли самую большую головную боль полицмейстеру. Именно из-за их художеств чаще всего Владимиру Сергеевичу приходилось посещать апартаменты губернатора. Дело житейское.

      Сегодня же случай особый. Пока губернатор отсутствовал, Киселёв окинул взором знакомый кабинет: камин, портрет государя, на стенах акварели хозяина дома, письменный стол карельской берёзы, доставленный из самой столицы, персидский ковёр на полу, и полки с книгами. Сотни томов. Корешки плотно стоящих книг отливали золотом. Военный губернатор отличался изысканным вкусом, разбирался в изящных искусствах. Собирал не только то, что ценилось в высших петербургских кругах. А по большей части то, что любил читать сам, и предлагал другим.

      Владимир Сергеевич провёл рукой по корешкам книг. Лично у губернского полицмейстера на чтение времени катастрофически не хватало. Местную прессу, в виде газеты «Амурские ведомости» он и то просматривал по служебной необходимости, потому как в редакции работали чересчур грамотные политические ссыльные. Могли всякого такого в статейки понавставлять. После расхлёбывай…

      Глава Амурской губернии, Алексей Дмитриевич Баленский появился пред Киселёвым в простом костюме, с пятнышками краски на лацканах и рукавах.

      Опять с мольбертом баловался, догадался Владимир Сергеевич.

      Алексей