Танец мотылька. Диана Билык

дворы сизым покрывалом.

      Мягкие ладони вдруг обнимают со спины и привлекают к себе. Я слегка вздрагиваю, и вцепляюсь в полу халата. Слышу знакомый запах: сладко-древесный с ноткой нероли. Трусь щекой о руку Марка, затем тихо шепчу:

      – Я не хотела. Не знаю, как получилось.

      – Тише, все будет хорошо, – он опускает голову и шумно втягивает запах моих волос.

      От его дыхания сносит крышу.

      – Марк, я не помню ни черта. И все, что ты рассказываешь, повергает меня в шок. Я не представляю, как с этим бороться.

      – Завтра все решим, а сейчас не волнуйся, – он глядит вперед, и в его ультрамариновых зрачках пляшет огонь. Ну, хоть не снежинки.

      Смотрю снизу и замираю взглядом на его губах. Что со мной не так? Мужчины никогда не притягивали меня так, как он.

      – Расскажи о нашей свадьбе, – шепчу и опускаю затылок на крепкое плечо.

      – Может в другой раз? Сейчас я слишком выжат. Давай просто постоим.

      – Я не против. Немного пить хочется.

      Марк нехотя отпускает меня. Достает с полки два бокала, из холодильника выуживает бутылку вина.

      – А как же лекарство? – спрашиваю, вдыхая аромат мускатного напитка.

      – Немного можно, – «муж» цокает краем своего бокала о мой. – За тебя, любимая.

      – За тебя, Марк Вольный.

      – Не забудь, как только станет легче, ты тоже будешь Вольной, а не Крыловой, – мужчина выпивает вино одним махом и оставляет бокал на столе. Затем бросает на меня жгучий взгляд наполненный страстью.

      Я попалась в эту сеть.

      Руки колотит. Хочу сказать «нет» на выпад с фамилией, но понимаю, что в очередной раз обижу его. Пригубив вино, заставляю себя отвернуться и посмотреть на закат. Небо уже стало буро-темным: красные лучи растаяли – осталось несколько мутных разводов и полос.

      И когда Марк подходит ближе, нависая надо мной, я уже знаю, что будет дальше. Знаю, что не смогу противиться.

      Он двигается грациозно и медленно – напоминает тигра, крадущегося за добычей. Все ближе и ближе. Стук наших сердец и хриплое дыхание перемешивается с цоканьем часов на стене. Сейчас меня не тревожит ничего, кроме запаха Вольного и приятной тяжести в животе. Я так запуталась в этой ловушке, что уже не могу пошевелиться.

      Пустой бокал выскальзывает из дрожащих пальцев. Мужчина чудом перехватывает его и отставляет на стол. Осторожно, выверено, будто знает наперед, что и когда случится.

      Дыхание учащается, сердце стучит ритмично и отдается в висках. Взгляд «мужа» такой жаркий, что я невольно облизываю пересохшие губы.

      Марк рывком тянет меня к себе. Целует жадно, словно хочет испить до дна. А я задыхаюсь от желания продлить этот миг.

      – Вика-а, я так соскучился, – шепчет он, обдавая огнем, скользя языком по коже. Испепеляя.

      Я не чувствую ног. Качусь с обрыва с невыносимой скоростью и прошу… не остановить, не спасти меня, а толкнуть сильнее. Чтобы погас очаг, чтобы потушить пламя. Чтобы встретить где-то там внизу дно.

      Сильные ладони заводят мои руки за голову. Непроизвольно перекладываю их Марку на плечи.