Джунгли мегаполиса. Андрей Халов

словно переменился в лице, стал не таким, как был, словно подурнел, поплохел.

      Что-то подсказывало ему, что впереди его ждут жизненные перемены, и они не все будут приятными. От того засосало под ложечкой.

      Глава 2. 1

      – Зачем ты пришла?

      Он сидел на холодном стуле как был, нагишом, уронив голову на сложенные на его спинке руки.

      Она не отвечала. Он обернулся, окинул взглядом её голую фигуру у окна, освещённую призрачно-розовым светом бра над софой.

      – Зачем ты пришла? – переспросил он.

      – Мне так захотелось, – наконец ответила она тихо, так тихо, что он едва расслышал.

      – А если он узнает?

      Девушка снова молчала, потом произнесла:

      – Плевать.

      Он ничего не сказал и лишь покачал головой, потом встал и приблизился к девушке.

      Она смотрела в черноту позднего октябрьского вечера, оплакиваемую слезами унылого бесконечного дождя, лениво шедшего без перерыва с тех самых пор, как они приехали в Москву.

      За окном, рассыпанные тысячами колючих точек, стояли кварталы огромного города.

      – Мегаполис, – почему-то шепнула она, когда он положил руку на её тёплое плечо. – Похоже на джунгли, правда?.. Вот так смотрю и мне иногда даже выйти страшно на улицу. Вот сейчас бы я ни за что на улицу не вышла.

      Девушка отпрянула, оттолкнулась от подоконника руками, пересекла комнату и опустилась на разбросанную в беспорядке постель.

      – Закурить бы сейчас, – сказала она, обхватив себя за плечи руками.

      – Тебе холодно? – спросил он.

      – Мне? Нет, – она догадалась, видимо, почему он задал такой вопрос. – Это я просто так. Я люблю обнимать себя.

      – Ты эротична.

      Его слова прозвучали непонятно, не то как вопрос, не то, как утверждение, и она в ответ так же неясно улыбнулась.

      – Возвращайся к нему, – предложил он.

      Девушка подняла на него свои глаза, в которых блеснули искорки злости:

      – К кому?

      – Ну, к этому… К мужу. Так ведь теперь он называется.

      – Скажи лучше: к Бегемоту. Он ведь им и остался.

      – Зачем ты так?! – её слова привели его в смущение. – В твоём голосе столько ненависти! Ты что, совсем его не любишь?

      Молчание ответило красноречивее любых слов.

      – Зачем же тогда ты выходила замуж, Вероника?

      – Гладышев, успокойся! – как отрезала девушка.

      – И всё равно, тебе лучше вернуться.

      – Что, боишься?! – она продолжала сверлить его колючим взглядом.

      – Нет, не за себя. Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

      – А мне плевать. Ты меня получил? Получил! И будь спокоен, – я об этом никому не скажу. Ты мне нравишься, Гладышев, хотя, честно сказать, я тебя временами ненавижу. Искренне ненавижу.

      – Я знаю. Помню тогда, в ресторане, когда ты была с тем парнем. Странный такой…

      – Все вы странные.

      – Да я не про то. Ты тогда что-то совсем на меня окрысилась.

      – Нашёл,