Джунгли мегаполиса. Андрей Халов

себя долго ждать, и обиженно кряхтя, стал спускаться вниз.

      Они прошли в её купе.

      Жора предчувствовал, что чай – только предлог, и потому не удивился, когда, едва закрыв дверь, она стала раздеваться.

      – Мог бы не покупать билета, – зачем-то сказала она.

      – Я не знал, что ты будешь ехать, – ответил он примирительно.

      Они оба разделись и сели на нижнюю полку немного поодаль друг от друга. В купе сквозь щель между дверью и полом проникал прохладный воздух, и Жора почувствовал, что зябнет и покрывается «гусиной кожей», крупными мурашками.

      – Мне, и правда, не помешало бы чего-нибудь выпить, – сказал он ей, опустив взгляд на свои руки, ощетинившиеся панцирем мурашек.

      – Что, замёрз? – удивилась Алла.

      – Ага.

      – Хочешь, я тебя чаем напою?

      – Ага. Без сахара и заварки, – согласился он. – У тебя есть?

      Алла знала, что это за чай.

      – Есть, а как же! В дороге это вещь нужная, – она поднялась с полки и, открыв дверь, вышла, как была, нагишом, в коридор, зашла в дежурное купе.

      Жора выглянул в коридор. Он был пуст. Но вот в дальнем его конце появилась бабка, вышедшая, видимо, из туалета. С трудом переставляя ноги, держась за поручни и шатаясь от качки вагона, она пошла по коридору.

      В это время из дежурного купе выскочила в чём мать родила проводница с бутылкой водки.

      Увидев её, бабка отшатнулась и встала, как вкопанная, чуть ли не открещиваясь, точно перед ней явился сам антихрист. Алла тоже заметила её и сказала:

      – Чо уставилась, бабуся? Аль не видишь – я ябуся!

      «Складно вышло», – усмехнулся Жора.

      Глава 4. (0221)

      В Москву поезд прибыл без опоздания, в десять утра. Алла разбудила его заранее и пошла по вагону, выкрикивая на ходу привычное:

      – Так, граждане! Подымаемся, подымаемся! Москва! Подымаемся!..

      На этот раз она была одетой.

      Жора ещё минуты две сладко потягивался под простынью и одеялом. Ему хотелось ещё вздремнуть.

      Хотя ночь оказалась бессонной, он был доволен и испытывал даже огромное удовольствие.

      Из коридора вагона раздавались голоса:

      – Дочка, чай-то будет?

      – Какая я вам дочка? – возмущалась в ответ Алла где-то совсем рядом. – Какой вам чай?! Москва уже! Москва!

      Алла зашла в купе и спросила его:

      – Чего валяешься? Поднимайся, одевайся, сейчас кофу с тобой пить будем.

      Жора высунул ноги из-под тёплого одеяла и спрятал их обратно. Под одеялом ему показалось ещё уютнее и теплее, чем прежде. Воздух в вагоне был по-утреннему свежий, прохладный.

      – Слушай, там не мороз, случайно? – фамильярно поинтересовался он у Аллы.

      – Сейчас глянем, – ответила она и прилепилась к слегка запотевшему окну носом. – Да-а, вроде бы. Хм, четыре дня назад ездила – тепло было. Ладно, хватит мне зубы заговаривать! Поднимайся, давай! Приедем сейчас уже.

      «Что за баба?» – удивился он в который раз подряд и нехотя полез из-под одеяла, озираясь в поисках своего нижнего