Джунгли мегаполиса. Андрей Халов

как вести себя, потому что враз по уши окунулся в дерьмо. – Я еду в тринадцатом вагоне, – зачем-то сказал он.

      – А я тоже еду в тринадцатом вагоне, – потёрлась носиком о его щёку Алла, – мой голубо-ок!

      Алла перехватила его беспокойный взгляд и поняла, куда он смотрит:

      – А-а! Ты, говорят, женился! Слышала, слышала! А вон, наверное, твоя жена! – она указала, вытянув руку, пальцем в сторону Вероники, и множество пар глаз, следивших за ними, повернули свои взоры туда.

      Вероника, демонстративно плюнув, отвернулась и направилась вслед за Гладышевым к вагону СВ.

      – А, ну как же, как же! – продолжала беспардонно кричать Алла, всё ещё вися на одной руке на Жориной шее. – Вот мы какие гордые! Ишь ты! Посмотрите на неё! Что же это вы, Бегемотик, с женой-то в разных вагонах едите?! Она вон, в десятом, в люксе, а ты со мной, в тринадцатом! Или не по карману?! Или не хотите вместе-то?! Или ты ко мне пришёл, мой касатик?! Не забыл, значит, старую подружку?! Не променял, значит, её на какую-то там жену!

      Он сбросил её с себя, тряхнул, как грушу. «Ославила, стерва, – подумал Жора. – Дал бы сейчас по роже, по этой наглой, смазливой мордочке, да свидетелей слишком много».

      – Так, товарищ проводник! – едва сдерживая в себе гнев, обратился он к ней. – Перестаньте хулиганить на рабочем месте! Ваша обязанность – проверить билеты и запустить в вагон пассажиров! Будьте добры этим и заняться, а не устраивать здесь никому ненужный спектакль!

      – Ой-ой, подумаешь, какой серьёзный! – нарочито гнусавым голосом произнесла Алла. – Товарищ проводник! Исполняйте свои обязанности! А как меня драть в купе по дороге в Москву и обратно, да ещё и без билета – там уже не товарищ проводник, там уже «Аллочка, милочка, ягодка, цветочек»! тьфу.

      Алла плюнула ему под ноги, чем и завершила своё столь удачное выступление.

      – А ну, давай пошевеливайся! – прикрикнула она на пассажиров, встав у входа в вагон. – Ну-ка, подходи с билетами, да побыстрее: посадка заканчивается!

      Пассажиры засуетились, стали хвататься за сумки и чемоданы, искать билеты. Провожающие тоже словно очнулись, стали прощаться с ними. Один Жора отрешённо стоял среди этой оживившейся в раз после окрика Аллы толпы и не знал, что ему теперь делать: Вероника всё видела, поездка в Москву была испорчена, не успев ещё начаться.

      «Может, поехать в другой день?» – подумал Жора…

      – Чего там встал? Заходите, «товарищ пассажир» – уже примирительным тоном обратилась к нему Алла, когда он остался один возле вагона.

      – Зачем ты это сделала? – спросил её бессильным опустошённым голосом Жора. – Зачем?

      Молодая женщина взяла его билет:

      – О, правда! Тринадцатый! Значит, судьба! Это не я, это судьба так сделала! Её кори, а меня не надо! Я девушка вольная, а язык у меня, вообще, в таком разе, как помело работает, только успевай! Давай, заходи!

      Закрыв глаза, Жора поднялся по лестнице в тамбур вагона, точно по трапу эшафота. В голове его творилось нечто невообразимое: всё шло кувырком, – будто кто-то вздумал сделать из неё бетономешалку и замесить в ней