Казацкое братство. Часть 2. Людас – повелитель тёмных сил. Игорь Викторович Тихоненко

я могу сказать? – растерянно произнес дьяк. – В Святом Писании сказано: «И погаснет солнце и наступит ночь. Разверзнутся небеса, и придет князь тьмы. И гиена огненная…».

      – Понятно, понятно, – перебила его Инга. – А Вы мне все рассказали? Может быть, еще что-то хотите добавить?

      Священник и староста переглянулись.

      – Есть еще одна мелочь, которую мы утаили, – начал Федор Прищепа, – помните похороны жены сотника Яворного?

      – Еще бы, такое не забывается, – проговорила панна, – думаю, не каждый в своей жизни видел такое событие.

      – Так, вот, мы с отцом Евсеем решили, что той панне не место на кладбище, и перезахоронили её тайком от всех.

      – Хороша мелочь! Больше Вы ничего «тайком» не решили? – возмутилась Инга.

      – Нет, больше ничего, – продолжил староста, – только во время перезахоронения случилось такое, что не знаю, как это и назвать: гроза не гроза, но, как бабахнуло что-то с небес. А потом еще какой-то ненормальный в лесу так смеялся, что мы чуть не оглохли. Да, и вид у панны Марыли был совсем не мертвый. А я бы сказал, даже наоборот. Уж очень она на живого человека была похожа, только спящего.

      – И где же вы её закопали? – поинтересовалась панна.

      – В Ведьмином яру. Там под большим камнем, – спокойно ответил Прищепа.

      У Инги холод пробежал по спине. Она и в страшном сне не могла, представить, что кто-то додумается положить ведьму в могилу упыря. Мысли в голове хаотично спотыкались одна о другую. В таком состоянии девушка не могла сообразить, что же нужно делать. Взглянув на сидящих перед ней дьяка и Прищепу, она спросила:

      – И кто же из Вас додумался перезахоронить усопшую?

      – Он! – вместе выкрикнули священник и староста одновременно, показывая друг на друга указательным пальцем.

      – Ладно, выяснять это сейчас ни к чему. Идите, мне надо подумать.

      «Какая дикая история, – размышляла панна, оставшись одна. – Что-то я уже слышала, связанное с происшедшим. Ах, да! Игнат говорил, что сотник Яворной, как-то странно выглядел на поминках. Инга пыталась вспомнить, что было необычного в его внешнем виде. Внезапно, как молния, промелькнула мысль: свежий шрам на губе с запекшейся кровью и глубокая царапина на шее. Ну, конечно же, я просто тогда не обратила внимание. Не придала этому значения. Не до того было. А вот Игната это насторожило. Жаль, что нет его здесь. Не с кем посоветоваться. Да, Головань говорил, что в случае нужды, можно обратиться за помощью к Петру Коцюбе. Он, мол, в таких делах разбирается. Надо пойти к нему поговорить».

      Девушке все время не давали покоя увиденные у сотника раны. Ведь у погибших тоже были такие же следы, как будто от укусов и царапин. Но те умерли, а Яворной жив. Надо еще и к сотнику домой сходить, может быть, там удастся что-то узнать.

      Панна вышла на улицу. Возле дома суетились женщины по хозяйским делам.

      Солнце уже распрощалось с утром, и вошло в основное