Миллионер. Андрей Михайлович Глущук

по затылку довершает разгром. Черноглазый падает на колени. Шикарный черный драп накрывает, взметнувшимися крыльями, лужу. Пистолет плюхается рядом и, захлебнувшись грязной водой, тонет с позором.

      Мне в очередной раз везет. Но времени на чествование победителя, вручение наград и торжественный марш в исполнении духового оркестра, к сожалению, нет. Мой балкон пуст, а из-за дома в проезд на бешеной скорости выскакивает 99-я. Веселенькая такая голубая машинешка. Водитель не справляется с управление и на повороте «девятку» заносит. Влетев передними колесами в сугроб, преследователи из него сразу выбраться не смогли. Скорее на подсознании, нежели по здравому размышлению я впрыгиваю в БМВ-шку. Мотор тихонько урчит. Ноги сами ложатся на педали. Первая передача. Газ. Вторая передача. На ходу захлопываю дверку. Врубаю третью и, не сбавляя хода, вылетаю в переулок.

      Сзади слышны выстрелы. Не жизнь – кино.

      Стрелка спидометра перепрыгивает через отметку 100. Приятная, приемистая машина БМВ. Умеют немцы делать технику.

      Из переулка врываюсь на магистраль и едва успеваю увернуться от «ЗиЛКа». Тот резко тормозит, а я мысленно извиняюсь. Но спасение собственной жизни все же достаточный повод для оправдания нарушения правил дорожного движения. Тем более, что нынче правила не нарушает только ленивый.

      За спиной раздается смачный удар. Голубая «девятка» втыкается в бок грузовика.

      – Два ноль в мою пользу. – Кричу я, глядя в зеркало заднего вида. Сбрасываю скорость, сворачиваю во дворы и петляю до ближайшей остановки транспорта.

      Глава 6

      Я трясусь в старом трамвае. Трясусь в никуда и без цели. Бандитскую машину бросил во дворе, за дом до остановки. Солнышко пригревает. В салоне жарко. На улице ясно, но прохладно. Ощущение такое, что природа никак не может решить куда качнуться: то-ли вернуться к зиме, то-ли растопить остатки сугробов и дать зеленый свет зеленому цвету.

      Ничто так не убаюкивает как стук колес по стыкам рельс и покачивание вагона на разбитой колее. Только в весеннем трамвае можно воспринимать жизнь так, как воспринимают ее груднички, слипающимися глазами из детской коляски – сонно и доверчиво.

      – Молодой человек, а кто за вас билет покупать будет?

      «Ребенка» грубо и бесцеремонно будят

      Кондуктор, видно, была в другом вагоне, когда я садился в трамвай, и дала мне вздремнуть пару остановок.

      – Сейчас, секундочку. – Автоматически засовываю руку в правый карман. Он оторван и, как следствие, пуст. Экскурсия в левый карман не дает никаких результатов кроме жуткой боли в пораненном пальце. Забираюсь за пазуху. Нащупываю в нагрудном кармане стопку купюр и, наконец, проснувшись, понимаю, что ничего кроме долларов у меня нет.

      – Ну, я жду! – Кондукторша смотрит на меня торжествующе, предвкушая мои извинения, униженные объяснения. «Тетенька, простите, я забыл денежки дома» или что-то