Кубанский шлях. Исторический роман. Людмила Рогочая

обнадёжил друга Фрол.

      На третий день они, наконец, вышли к реке и ошеломлённо замерли. Широкий и могучий в приволье степей раскинулся красавец Дон. Зелёные деревья обступили его с обеих сторон изумрудным ожерельем. Они отражались в водной глади, словно любовались собой, и лёгкий ветер играл в их вершинах. Под ясным солнцем, на просторе, медленно плывёт великая река. Не бурлит, не волнуется, будто дремлет на песчаном перекате.

      – И в правду, Тихий Дон, – взволнованно прошептал Степан.

      Запах реки и трав, парящий орёл в поднебесье, высокая синева – всё трогало души путников. Им верилось и не верилось, что это конец их долгой дороги к Дону.

      Стоя на крутом прибрежном утёсе, приумолкли, призадумались друзья.

      «Ох, как бы хотелось вот так, всю жизнь, дышать вольной грудью, любоваться плавными водами великой реки, землю пахать, жито сеять на степных просторах, детей растить», – мнил себе Степан.

      «Только б здесь не достали царские слуги. Надо в казаки записываться. В войске не найдут. Только как это сделать? Нужны подходы, придётся знакомыми обзавестись, приятелями. Всё выведать, – размышлял Фрол, – только в последней станице, где они со Степаном проходили, иное видится. И тут ищейки не хуже тех десятских, что схватили его тогда, на пасеке». Долго они стояли так-то. Жаркое июльское солнце двигалось к зениту, давали о себе знать голод и жажда. А в низине раскинулся утопающий в зелени городок, который так и манил к себе усталых путников.

      – Давай зайдём в трактир, щец похлебаем! – предложил Степан.

      Фрол подумал о том, что их могут поймать, но всё же узнать надо – охота на беглых была случайной или везде так, – и он согласился со Степаном.

      Городок представлял собою скученное поселение с кривыми улицами, обнесённое двойным плетнём, набитым глиной. На воротах стоял казак, он лениво посмотрел на пеших оборванных путников и пропустил. Товарищи уже не удивлялись странным домам – высоким и низеньким, бедным и богатым, но все они – с длинными узкими окнами, крылечками, ровными стенами, обмазанными глиной или оббитыми узкими дощечками. Насмотрелись на них за долгий путь по землям Войска Донского.

      В центре городка перед ними открылась площадь, на которой располагалось несколько крепких двухэтажных домов с парадным крыльцом, деревянным балконом и коваными решётками на окнах.

      На закруглённом, построенном из кирпича доме висел резной деревянный крест. Приятели, догадавшись, что это церковь, хоть и без купола и колокольни, перекрестились. На другом здании под камышовой крышей на вывеске был намалёван несколько кривой самовар.

      – Вон, гляди, трактир! – первым увидел вывеску Фрол, и приятели направились к большой раскоряченной мазанке. Вошли в просторную закопчённую комнату, с низкими потолками с двумя белёными сволоками12. Но и тут жара, да ещё и несметное количество мух.

      Фрол заметил, как трактирщик смерил их презрительным взглядом и зло прошипел, вытирая пот на красном рябом лице:

      – Кацапы явились….

      – Здравствуй,

12

Сво́лок. – балка, поддерживающая потолок.