Воспоминания незнаменитого. ЧАСТЬ 2. Живу, как можется. Шимон Гойзман

разговоров посадил меня за пульт:

      – Садись на второй голос. Башли, правда, небольшие – 700 рубликов в месяц всего. Но зато есть левые подработки: то жмурики5, то свадьбы. Живем, не тужим!

      Как только отыграли пятичасовый сеанс, дядя Сережа, выразительно подмигнув, подал команду аккордеонисту: «Герман, давай». И Герман, не задумываясь, схватил футляр от своего аккордеона и вышел. Вскоре он вернулся и вытащил из футляра несколько бутылок водки. Оркестранты достали из своих «тормозков» свертки с едой. В узкой коморке за сценой разлили водку по стаканам. Предложили и мне. Я вначале решительно отказывался, так как у меня не было ни денег, ни тормозка, чтоб равноправно участвовать в складчине. Но меня очень уговаривали:

      – Пей смелей! Днем мы зна-атного жмура тащили. Так что это вроде как гонорар спрыскиваем!

      Выпили по полстакана, закусили. «Мужики, по второй – нельзя. Нам еще работать сегодня!» – строго сказал дядя Сережа. После семичасового сеанса допили остальное, и снова Герман был послан в гастроном с пустым футляром, чтобы после девятичасового сеанса было что выпить «на посошок». После откровенных застольных разговоров с коллегами я понял, что такое времяпрепровождение здесь практикуется чуть ли не каждый день, и твердо решил, что и здесь работать не стану.

      Когда по городу прошел слух, что в помещении бывшего Суворовского училища организуется какая-то таинственная шарага, я немедленно побежал туда. В отделе кадров человек, явно офицер в отставке, спросил:

      – Такелажником пойдешь? Пока что есть работа только по установке станков и по оборудованию цеха.

      Я согласился. Он предложил мне написать заявление и сказал, что организация у них очень секретная и мое заявление будет долго проверяться, надо запастись терпением, и меня в свое время вызовут…

      Однако вскоре Юра Мякишев, Асин двоюродный брат, предложил мне поступить к ним на завод.

      – Я уже у вас был. Отказали.

      – То ты приходил в отдел кадров сам, и тебе отказали. А то зайдем туда вместе…

      Так, в середине сентября 1958 года я поступил в механический цех Курского завода Предвижных агрегатов (КЗПА), заняв «по блату» место токаря 4-го разряда. Работа предстояла трехсменной – неделя днем, неделя вечером, неделя ночью, потом снова днем и так далее. Завод выпускал передвижные электростанции для армии, а потому считался секретным. Находился он далеко за городом в чистом поле. Служебный автобус собирал рабочих со всего города, начиная свой маршрут от площади Перекальского, и подвозил их к началу каждой смены.

      Когда я пришел в цех с утра в первую смену, Юра представил меня старшему мастеру Сургакову:

      – Вот, Леонид Николаевич, новенький… Тебе говорили?..

      – Говорили, – неприветливо процедил Сургаков и выписал мне наряд на изготовление 12-миллиметровых болтов, тихо приговаривая: «М12. Лишние на складе не будут… Присылают тут всяких…»

      Выдали

5

Жмурики, жмуры – мертвецы на музыкальном жаргоне. Здесь имеется ввиду исполнение похоронных маршей на похоронах.