Воспоминания незнаменитого. ЧАСТЬ 2. Живу, как можется. Шимон Гойзман

уж легко. Оббегал все крупные заводы (а их в Курске в то время было всего-то 4 или 5), но ни на одном из них токари не требовались.

      Встретил как-то на улице знакомого трубача по кличке «Палыч» из оркестра, игравшего в ресторане «Ленинград». Поделился с ним своими горестями, и он тут же предложил мне:

      – Валяй к нам! Сядешь на второй сакс, башли4 у нас приличные! Не пожалеешь!

      – Да вряд ли смогу, – заколебался я. – Квалификации у меня, пожалуй, не хватит.

      – Да ты что? Сможешь! Если бы я не знал, что ты лабух классный, я бы разве тебя приглашал? – уговаривал меня Палыч.

      Вечером я решил-таки пойти в ресторан. Пошел без инструмента, просто так, посмотреть на работу их оркестра, чтобы потом уж решиться на что-нибудь. Взобрался я на небольшой оркестровый подиум, и, чтобы ни кому не мешать, присел рядом с пианисткой, дабы переворачивать ей нотные листы. В начале все было весьма прилично, но где-то через часа два работы, когда весь зал наполнился табачным чадом и водочным перегаром, из публики в оркестр начали поступать «заказы». Опьяневшие посетители заказывали то «Барыню», то «Лезгинку», а то и просто напевали любимую мелодию без названия. Руководитель оркестра – аккордеонист Сашка – принимал от заказчиков пятирублевки, распрямлял их и бережно укладывал под ноты на пульте, и начинал сам выполнять любую заказанную мелодию на аккордеоне, а все остальные оркестранты потом «подключались» к нему, подыгрывая, подбирая на слух и что-то импровизируя. Далеко за полночь, когда дюжие официанты выволокли на улицу последних, допившихся до беспамятства клиентов, оркестр всем составом был приглашен на ужин с водочкой. Я хотел, было, улизнуть, но Палыч чуть ли не силой усадил меня за стол: «Не бойсь, это бесплатно, здесь это каждый день так у нас заведено». Прямо за столом Сашка разделил по известным ему пропорциям полученные от клиентов деньги. Мне, естественно, достался только ужин с выпивкой, который я и то посчитал для себя незаслуженным.

      Наутро проснулся поздно с больной головой. Марья Ивановна тут же соизволила с усмешкой заметить: «Как пойдешь на такую работу, то каждый день приходить пьяным будешь и быстро алкоголиком станешь!» Искренне извинившись перед Марьей Ивановной за позднее возвращение, я побрел завтракать в свою постоянную столовую. Перспективу стать алкоголиком я для себя, конечно, отмел, но, прекрасно понимая, что я ни на грош не обладаю даром импровизации, решил в ресторанный оркестр больше не заявляться. Неожиданно за соседним столиком я увидел Славку Седых в своем неизменном, уже изрядно потрепанном серо-синем пиджачке. Мы с ним встретились радостно: больше года я его уже не видал!

      – Ты что? В отпуске? – полюбопытствовал я.

      – Нет, Сенечка, сбежал я оттуда. Насовсем. Пока, вот, решил зиму в Курске перекантоваться, а там… там видно будет…

      – Ну, так ты хоть денег заработал?

      – Какие там деньги…

      И он

4

Деньги – на музыкальном жаргоне.