Смерть после. Владимир Викторович Савинов

и, несомненно, разбирается в христианской мифологии, раз уж ваш дядя пастор. Вы разведчик, значит, знаете все обо всем. То, что вы европеец вообще не вызывает сомнения. Логика такая сука.

      – Кое о чем вы забыли, – и глазом не моргнув, сказал Хорнсби, – этот человек находится в вашем расположении, здесь в пальмовой роще – а моя палатка у самого Нила.

      – А от кого мы узнали, что убийца у меня? Не от того ли бишарина, которого позвали вы, Хорнсби? К тому же он лопочет по-арабски. Только вы понимаете о чем.

      – Не только я. Многие офицеры знают арабский. Сулейман, действительно, указал сюда.

      – Дикарь может быть с вами заодно.

      Хорнсби вздохнул.

      – Все это просто нелепо.

      – Зато остроумно, – просиял Бродвуд. – Представьте сейчас, что Ангел Смерти это вы. Просто попробуйте. Вы убили Бордо и Торна, напустили страху – что будете делать дальше?

      – Затаюсь.

      – Вот как? Думаете, того, что сделано достаточно?

      – Думаю, глупо лезть на рожон, когда тебя ищут. Можно наделать ошибок.

      – Наш друг не из тех, что допускает ошибки, – возразил Бродвуд. – Смелости ему не занимать, даже не сомневайтесь. Он будет убивать, и убивать по той же схеме: день первый – явление, день второй – убийство. Лагерь на грани паники, еще одна загадочная смерть станет реквиемом по боевому духу армии. Начнутся дезертирства. Среди высшего командования тоже. У меня две гипотезы насчет дальнейших действий нашего противника: первая – он попробует убить еще кого-то из офицеров, того, чью смерть никак не удастся удержать в тайне; вторая – сначала он нанесет ущерб тем, кто занимается его поиском, то есть сперва напугает, потом убьет кого-то из нас.

      – Вы серьезно? – Хорнсби прищурился. – Полагаете, занимаясь расследованием, мы подвергаем опасности наши жизни?

      – Разумеется. И нам на руку, если он будет действовать по второй схеме. Первый вариант мы должны пресечь. Особенно важно, чтобы ничего не случилось с Китченером. Впрочем, наш генерал сейчас для убийцы, кем бы тот ни был, недостижим. Лорд Китченер теперь носа не покажет из штабной палатки. С сегодняшнего дня он, скорее всего, даже удвоил свою охрану, я прав?

      – А откуда…

      – Он рассказывал, что кто-то покушался на его жизнь?

      – Что?! Нет.

      – Разумно с его стороны. Тем более на деле никакого покушения не было. Но пусть думает, что ему угрожает опасность. Чувство ложной безопасности всегда губительно.

      – Я не вполне понимаю…

      Глаза Бродвуда засияли лукавством.

      – Китченер был у меня этой ночью, – заговорил он. – Явился без охраны, практически без маскировки. Ночью лагерь охраняют только в центральной части и на границах, прошмыгнет тень, воткнет стилет под ребра – и лордом меньше. Китченер добыча слишком жирная, чтобы распыляться на мистификации – совсем не обязательно Ангелу Смерти являться к нему за день до убийства, куда удобней сразу приступить непосредственно к финальной части спектакля. В каком бы контексте не был убит сердар, его смерть перечеркнет нашу кампанию. Поэтому я разыграл перед Китченером