Смерть после. Владимир Викторович Савинов

знает в чем, только потому, что я, по-вашему, не вполне достойно вел себя с дамами.

      – Отвечайте на вопрос, мистер Бродвуд.

      – А был вопрос? Я, наверное, плохо уловил его суть.

      Кросс пространно выругался.

      – По вашей вине погибли люди!

      – По моей вине?

      – Вы знали, что им угрожает опасность, вы могли предотвратить их смерть – а что сделали вы?!

      – Рискнул. Я должен был поймать убийцу.

      – Ха! Неужели… поймать убийцу… и как, удалось?

      – Я не все учел, – Бродвуд поморщился. – Даже я могу ошибиться.

      – Даже вы?! – Кросс театрально воздел руки к небу. – Вот оно что! Как все просто, надо же. Конечно, с кем не бывает, – он столь же театрально поклонился Бродвуду. – Не будем так строги к вам, – он пожал плечами. – Хорошо. Но ответьте, накануне той серии убийств, что завершила ваше, так называемое, расследование, где были вы, мистер Бродвуд? Вы ведь пропали из поля зрения своей команды и вообще всех.

      – Я никому не доверял, – сказал Бродвуд.

      – Понятное дело, – Кросс оттолкнулся от стула, обошел комнату по кругу и вновь вернулся туда, где стоял. – Знаете, у вас ведь было более чем достаточно времени для совершения всех тех убийств. Это просто неоспоримый факт.

      – Да, я знаю, – сказал Бродвуд, глядя прямо в глаза Кроссу. – Я сам удивился, все указывало на меня. Конечно. Но это был не я. И лейтенант Хорнсби тоже в этом не сомневался.

      Кросс мрачно покачал головой.

      – Лейтенант Хорнсби не мог знать обо всем, – проговорил он. – Мы сопоставили множество свидетельств – вот что интересно, вообще никто, ни один человек не может сказать где вы провели большую часть того вечера.

      – Ни один? Неужели? Это странно. Я был с капитаном Джереми Джонсоном почти все время. Не понимаю, как можно было опросить стольких людей и не поговорить с ним.

      – С Джонсоном? – Кросс отступил на шаг, и уставился на Бродвуда с выражением крайнего удивления. – Даже так? Это… но нет, погодите, прежде чем говорить о Джонсоне, вспомним события битвы при Омдурмане. В тот день вы проявили исключительный героизм, тут не поспоришь, вы дрались как лев: смело, яростно. Ваша слава вполне заслужена. Но… есть и другая сторона. Вы, полковник, игнорируя, заметьте, прямой приказ лорда Китченера, отправили на убой девять эскадронов кавалерии.

      У Бродвуда потемнело в глазах.

      – А что, по-вашему, я должен был сделать? – произнес он сквозь сжатые зубы.

      – Я не…

      – Оставить все как есть, и стоять в стороне?! Пусть бы махдисты сперва изрубили верблюжий корпус, затем зашли в тыл армии, и…

      – На подходе были канонерские лодки…

      – Да! – рявкнул Бродвуд. – Я дождался первой из них, знаете ли. Ее огонь произвел в рядах махдистов поистине опустошающее действие. Все было просто прекрасно. Но она, черт ее дери, взорвалась! Я не знал, как долго ждать вторую. Нужно было действовать!

      – А что послужило причиной взрыва? – с оттенком иронии осведомился Кросс.

      – Не знаю.

      – Не