Вельяминовы. Время бури. Часть вторая. Том третий. Нелли Шульман

вдыхая влажный воздух, не стирая с лица соленые капли. Губы, едва заметно, шевелились:

      – В песчинках и поцелуях ушла она на рассвете… Он меня просил не уходить, а получилось иначе. Меир, Меир… – перед ними стеной встал бамбук. Тесса обернулась на покинутую лужайку. Изумрудно-зеленая птица вспорхнула с примятой травы. Хлопая крыльями, она вилась над головой Тессы.

      – Ева… – боль внутри была такой, что Тесса едва не упала, – Ева поняла, что осталась сиротой… – положив руку на живот, девушка уловила едва заметное, легкое движение:

      – Почудилось, – решила Тесса, – еще рано… – птица пропала в листьях бамбука. Джон недоуменно смотрел на кузину. Надвинув капюшон на бритую голову, Тесса, хмуро сказала: «Идем».

      Жестяная крышка котелка подпрыгнула. Кофе, зашипев, выплеснулся в костер. Бригадир Орд Уингейт усмехнулся:

      – Ваш первый кофе за пять месяцев, капитан Холланд. Прошу… – он ловко разлил коричневую, пахнущую кардамоном гущу, в оловянные чашки. Блаженно вытянув ноги, Джон глядел на капли, поливающие траву, перед входом в хижину.

      Оказавшись с Тессой в старом лагере отряда, он, сначала, не поверил своим глазам. Вместо палаток ребята возвели хижины, из бамбука. В заброшенной деревне, на полях, расчистили взлетно-посадочную полосу. С началом сезона муссонов раскисшую землю засыпали гравием. Сейчас там стоял легкий аэроплан Westland Lysander, раскрашенный в камуфляжные цвета. Подобные машины Управление Специальных Операций использовало для связи с агентами и партизанскими отрядами в оккупированной Западной Европе.

      Уингейт сам сидел за штурвалом:

      – Научился летать, на досуге… – бригадир подмигнул Джону, – ничего сложного в управлении нет… – самолет был двухместным, но, в случае нужды, в пассажирское отделение помещался еще один человек:

      – Как говорится, в тесноте, да не в обиде, – Уингейт угостил Джона хорошими, американскими сигаретами, – но капитана Вадию мы забирать отсюда пока не хотим. Она развернула отличную деятельность. Я всем диверсионным партиям ставлю ее в пример… – отряды, работавшие в джунглях, по предложению бригадира Уингейта, назвали чиндитами, или львами, на бирманском языке. Статуи львов украшали входы в пагоды и дворцы, по всей стране. Они считались приносящими удачу.

      Бригадир Уингейт заметил, что удача, с началом сухого сезона, им очень понадобится. Джон, кратко рассказал о лагере военнопленных. В Калькутте его ждала работа с армейской разведкой. Потом он улетал, через Цейлон и Южную Африку, домой, в Лондон:

      – Передавайте привет Пикадилли и Лестер-скверу, – велел Уингейт, – вы получили крещение джунглями. Теперь знаете, что это такое… – по словам бригадира, кузина командовала не какими-то двумя десятками европейских добровольцев, а пятью сотнями людей:

      – Она права, привлекая на свою сторону местное население, – одобрительно сказал Уингейт, – японцы заигрывают с бирманскими сепаратистами,